В. ВАСЮТИН. Мне очень приятно, Виктор, что мы с тобой познакомились накануне двух знаменательных событий: дня рождения комсомола и 55-летия со дня выступления В. И. Ленина на III съезде РКСМ. Для людей моего поколения эти даты не просто история, они прекрасные страницы нашей собственной биографии. Ведь я, можно сказать, с самого возникновения первых комсомольских ячеек и по сегодняшний день не порываю связей с комсомолом. И потому считаю день рождения ВЛКСМ своим личным праздником.

В. ДЬЯЧКОВ. Знаете, Василий Филиппович, я впервые в жизни встречаюсь так близко с человеком, которому выпало огромное счастье – видеть и слышать Владимира Ильича Ленина. Вы прошли большой и сложный жизненный путь, и я о многом хотел бы вас спросить, посоветоваться с вами, узнать подробности вашей жизни, но понимаю, что нам тогда не хватит дня...

В. ВАСЮТИН. Я счастлив, что мне пришлось быть участником и свидетелем поистине

исторических событий. Конечно, многие эпизоды уже стерлись из памяти. Но есть такие, над которыми и время не властно – они врезались навечно, потому что определили всю дальнейшую жизнь. Такими событиями были для меня встречи с Владимиром Ильичем Лениным.

Я как-то подсчитал: видеть и слышать Ленина мне посчастливилось восемь раз. А впервые это было ровно 55 лет назад, на том самом историческом III съезде РКСМ, на котором Ленин выступил с речью о задачах союзов молодежи.

В. ДЬЯЧКОВ. Сколько же лет вам было тогда?

В. ВАСЮТИН. Я ровесник века – родился в 1900 году, и было, значит, мне тогда 20 лет. Несмотря на такой возраст, я уже имел шестилетний стаж комсомольской работы, участвовал в подпольной организации Одессы, боевых стычках с врагами революции.

В. ДЬЯЧКОВ. Я много читал воспоминаний о тех героических днях. И все же мне очень интересно послушать вас, узнать, так сказать, из уст очевидца об атмосфере накануне III съезда и о самом съезде, конечно...

В. ВАСЮТИН. Необыкновенно трудное было то время... Я тогда был секретарем Одесского губкома комсомола. Работали мы в подполье, так как вся юго-западная часть бывшей Российской империи находилась в руках белогвардейцев. Вот почему на II съезде РКСМ в 1919 году от Одессы не было ни одного делегата. И все же задолго до III съезда, несмотря на жесточайший террор и полную изоляцию от Советской власти, мы выпустили листовку, в которой говорилось, что наши делегаты обязательно займут места в зале, где будет проходить следующий, III съезд комсомола.

Обещание это сбылось, и ровно за месяц до открытия III съезда, в начале сентября 1920 года, делегация Одессы отправилась в Москву. Собирались мы недолго, да и собирать-то было нечего. Голод, разруха повсюду. Помню, провожая нас, товарищи из губкома сказали: «Пропитание доставайте себе сами. Вот вам мандаты, но, если возьмете с собой соль, она вам больше пригодится, чем эти бумаги...» Солью мы запаслись – сами добыли на лиманах (это старый одесский промысел – выпаривание соли) – и продуктов дня на три заготовили. А до Москвы пришлось добираться три недели.

В. ДЬЯЧКОВ. Я очень хорошо представляю вашу радость, когда вы приехали в Москву и получили мандаты делегатов съезда. Я сам испытал подобные чувства, когда был приглашен на XVII съезд ВЛКСМ.

В. ВАСЮТИН. Радоваться-то мы радовались, только недолго – до того самого момента, пока нам не раздали отпечатанные на серой оберточной бумаге материалы и повестку дня съезда. Вот тут нас всех и постигло глубокое разочарование. И, знаешь, почему? Потому что самого главного – выступления Ленина – в повестке не значилось. Все эти два с половиной года, что мы находились в подполье, каждый из нас мечтал только об одном – увидеть вождя. С таким же настроением ехали на съезд и другие делегаты. И вдруг Ленина не будет на съезде!

Вечером 1 октября представители делегаций собрались во 2-м Доме Советов – это сейчас гостиница «Метрополь», – чтобы обсудить вопросы работы съезда. В самом конце заседания вошел Шацкин, секретарь ЦК комсомола, и объявил: «Товарищи, я только что говорил по телефону с Владимиром Ильичем, и он заверил, что завтра обязательно приедет и выступит на нашем съезде». В эту ночь никто из нас не лег спать: все говорили о предстоящем выступлении Ленина. А с утра потянулись минуты томительного, взволнованного и радостного ожидания встречи с вождем.

В зал университета имени Я. М. Свердлова на Малой Дмитровке, где сейчас находится Театр Ленинского комсомола, мы пришли за полтора часа до открытия съезда. Кто-то из членов президиума все время бегал к телефону и оповещал нас о том, что пока идет заседание ЦК партии; Владимир Ильич приедет, как только оно закончится. Съезд не откроется, пока не приедет Ленин, добавил он.

А в зале творилось что-то невообразимое. Делегаты шумели, спорили, стараясь перекричать друг друга, пели народные и революционные песни.

В. ДЬЯЧКОВ. Василий Филиппович, я, конечно, читал и не раз перечитывал историческую речь Владимира Ильича на этом съезде. Но мне хотелось бы попросить вас выделить в ней, на ваш взгляд, самое главное, то, чем вы сами руководствовались всю жизнь.

В. ВАСЮТИН. Выделить? Сделать это невозможно, ибо вся она является великой заповедью гениального вождя всем молодым поколениям нашей страны. Но вот я вспоминаю сейчас впечатление от первых слов Ильича: «Товарищи, мне хотелось бы сегодня побеседовать на тему о том, каковы основные задачи Союза коммунистической молодежи...» Слова эти, прямо скажу, вначале никак не укладывались в наших головах. Задачи Союза молодежи казались нам предельно ясными: надо громить буржуев! Ведь тогда большевики воевали с бандами Краснова,

Деникина, Юденича, Колчака. «Кого еще нужно бить?» – думали мы. И в этот момент Ленин спокойно и твердо заговорил о том, что молодежи предстоит задача построения коммунистического общества и «что союз молодежи и вся молодежь вообще, которая хочет перейти к коммунизму, должна учиться коммунизму». Вот эта задача «учиться коммунизму» стала основополагающей для всех поколений комсомольцев и молодежи. И именно нам, комсомольцам 20-х годов, выпало счастье первыми выполнять ленинский завет.

И мы учились коммунизму, хотя в большинстве своем были малограмотны или вовсе безграмотны. У меня в то время было 6 классов народной школы и год ремесленной, вот и все образование. И все же мы хорошо понимали, что молодая Республика Советов времени на одно лишь учение нам дать не могла. Надо было учиться и одновременно участвовать в восстановлении народного хозяйства, в строительстве новой, социалистической экономики. И мы учились, буквально не отходя от станков, потому что помнили слова Ильича о том, что должны учиться коммунизму в самом процессе труда. Я для того, чтобы поступить в институт, освоил сначала четырехлетнюю программу средней школы, а потом двухгодичные подготовительные курсы закончил. После них поступил сразу на второй курс Института красной профессуры. И все это пришлось «проскочить» за четыре года. Причем я ни на минуту не отходил от активной комсомольской работы. И, представь, она мне не мешала, напротив, дисциплинировала.

В. ДЬЯЧКОВ. Очень хорошо вас понимаю, Василий Филиппович, потому что на своем личном опыте убедился, что без знаний невозможно выполнять те большие и ответственные задачи, которые возлагают на нас партия, государство. Конечно, смешно было бы говорить о том, что вот, мол, и нам приходится сталкиваться с трудностями в учебе. Нет, время сейчас другое, и у нас есть все возможности овладевать знаниями. Мне было 16 лет, когда я после восьмилетки пошел в ПТУ при обувной фабрике «Буревестник». Окончил его с отличием, получил 6-й разряд – это высокий разряд – и стал работать в бригаде. И все же, откровенно вам признаюсь, в один прекрасный момент почувствовал, что знаний не хватает. Причем не специальных, нет, а именно общих знаний, тех, что дает среднее образование. Вот почему и учусь сейчас в вечерней школе рабочей молодежи. Одно время, правда, чуть было не бросил, футболом очень увлекся – я за фабричную команду играю, – но вовремя спохватился, и в этом году заканчиваю ее.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.