В приемной директора Уральского индустриального института было необычайно людно: здесь работала комиссия по распределению молодых специалистов.

Многие юноши и девушки, получившие дипломы металлургов, просили, чтобы их послали не в крупные промышленные центры - на прославленные заводы Магнитогорска, Нижнего Тагила, Златоуста, Челябинска, - а на предприятия, расположенные в неприметных городках Урала. Конечно, были и такие, которых удивляло это решение, и они возражали своим товарищам: охота, мол, вам забираться смолоду в медвежью глушь!...

Но получившие назначения в так называемую медвежью глушь доказывали, что именно на маленьких заводах особая нужда в специалистах, способных продвигать вперед совершенную технику.

- Там можно развернуться! - говорили они.

- Положим, это так! - усмехались скептики. - А все же в глуши нет условий для роста... Будешь топтаться на месте, отстанешь от жизни. А уж о научном открытии и мечтать позабудь...

- Ошибаетесь, друзья! - горячо вмешалась в спор девушка. Синие глаза ее смотрели строго и чуть насмешливо. - Желающие творить, стать подлинными учеными, найдут себя в любых условиях...

Не знаю, что хотела еще сказать эта девушка, так как вскоре ее вызвали в комнату, где заседала комиссия. Вряд ли ее слова убедили спорщиков, но мне они напомнили недавнюю встречу в далекой североуральской тайге - встречу, о которой я и хочу рассказать.

Это было зимой. Ночь застала нас в тайге. Олени наши устали, да и сами мы притомились за день и решили устраиваться на ночлег. Заснеженные сосны, ели, кедры надежно ограждали от ветра. Высокий небесный купол был украшен крупными яркими звездами, под ногами лежал пушистый снежный ковер.

Растопив снег, мы приготовили чай, сделали из веток постели, достали спальные мешки. Но тут наша любимица Тарзанка, пушистая вогульская лайка, насторожилась и с отрывистым лаем ринулась в темноту.

- Кто - то идет. То ли человек, то ли медведь, - проговорил геолог. - Впрочем, медведя в такую пору из берлоги и медом не выманишь...

А спустя несколько минут с искренним таежным гостеприимством геолог хлопотал вокруг пришельцев. Это были женщина и провожатый.

- Сюда прошу! А мы - то приняли вас за медведя! В такой мороз... Что случилось?

- Паче! - поздоровалась гостья с погонщиком. И со мной: - Здравствуйте!

Перед нами стояла Любовь Николаевна Князева, с которой я недавно познакомился в Свердловске. О ней мне немало рассказали на Северном Урале и геологи, ее товарищи по профессии, и охотники манси, и рабочие буровых партий. Все они отзывались о Князевой как о человеке отважном, горячо преданном делу.

Нужно сказать, что первая встреча и беседа с нею не произвели на меня такого впечатления. Внешне Любовь Николаевна нисколько не напоминала властную «хозяйку тайги», как ее в шутку именуют здесь.

Я стал расспрашивать Князеву о том, как идет у нее работа, каковы успехи.

Сквозь стекла очков на меня смотрели строгие, чуть удивленные глаза, как бы спрашивая: «И что это вы заинтересовались моими делами?»

А дела эти стоили того, чтобы ими интересоваться.

... В те годы, когда Любовь Князева приехала в горно - таежный Ивдельский район, у разведчиков недр не было еще богатой техники: своих самолетов, речных катеров, машин, тракторов; не было тогда и нынешних благоустроенных поселков.

В изобилии имелось только одно: огромное желание изучить удивительное и в большей своей части еще не разгаданное явление природы, именуемое Уралом, - величайший Каменный пояс, протянувшийся от теплых вод Каспия до Ледовитого океана, таящий в себе несметные богатства. Князева еще на студенческой скамье увлеклась поисками бокситов - наиболее ценной руды для получения алюминия, и весь Северный Урал представлялся ей обширной «бокситовой провинцией». Попав сюда, она быстро свыклась с особенностями края, научилась переправляться через бурные горные реки, взбираться на каменистые кручи, проникать в такие дебри, куда и охотники манси редко попадали. Шалаш, костер, ночевки под открытым кебом, утомительные переходы по зыбким топям, жгучие морозы зимой и полчища комаров и гнуса летом... Люба стала настоящим геологом - производственником, круглогодовым полевиком... Конечно, все это было нелегко, но для человека творческого бескрайняя таежная «лаборатория» представляла больший интерес, нежели работа в стенах научного учреждения.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.