Трудно поверить, но все это случилось в наши дни. В Южном Вьетнаме, который наводнили различные американские «советники» — большие охотники поговорить о правах человека, о своей цивилизаторской миссии. Таковы их слова. А дела? Истребительная война против народа, стремящегося сбросить террористический режим марионетки Нго Динь Дьема. Славная дочь Вьетнама, известная партизанка Чан Тхи Ван, героически сражавшаяся еще с французскими колонизаторами, погибла на эшафоте под пытками, отдав жизнь борьбе за объединение страны.

...так случилось, что Чан Тхи Ван, чудом уцелевшая после одного из ожесточенных боев с французскими карателями, не смогла попасть на север страны, где освобожденные земляки начали строить Новую жизнь. Девушка и ее друзья-партизаны остались на юге. Вскоре дьемовцы арестовали Чан Тхи Ван.

— Ты должна всем рассказать о своих преступлениях. Кто тебя подстрекает? Назови имена,— требовал офицер.

— Я против тех, кто не хочет воссоединения родины,— отрезала Ван.— Или вы считаете, что воевать против французов было преступлением?

Девушку пытали. Она не сдавалась. Выпускали. Арестовывали снова. Морили голодом. Били. Истязали. Требовали, чтобы она, видная участница войны за освобождение страны, публично осудила коммунистов. А между тем патриоты сплачивали силы. Против режима американской марионетки выступали люди самых разных убеждений. Образовался Национальный фронт освобождения Южного Вьетнама. Крестьяне поднялись на борьбу против «стратегических деревень» — гигантских концлагерей в сельских районах, которые Нго Динь Дьем стал создавать по совету... американских «экспертов».

Чан Тхи Ван вновь схватили. Это произошло во время боя. Налет партизан удался, но ее ранило. И вот она опять в руках врага.

— Подпиши бумагу о том, что партизаны грабили деревни, и ты спасена,— внушал ей палач.— Ну, назовешь еще кое-что: городские явки, своего командира, состав отрядов в Дьенхоа. Ты ведь не из рядовых, знаешь немало...

Девушка вспомнила, как ликовала молодежь Дьенхоа, разрушая ограды «стратегических деревень», как народ радовался партизанам, освобождению.

— Ничего я не подпишу.

— Коммунистна! — взревел дьемовец.— Ты у меня защебечешь!

Начались пытки. Зверские. Нестерпимые. Электрический ток. Побои. Унижения. Они должны были сломить человека морально, растоптать его волю. Чан Тхи Ван выстояла. Она до конца верила в победу. В победу народа, в свою победу.

Ивонна Диас Лоуренсо

Ей двадцать пять. Но жизнь и молодость закончились в двадцать. Последние пять с половиной лет отданы сырой одиночной камере тюрьмы «Кашиас» — одного из самых жутких застенков салазаровской охранки ПИДЕ. «Кашиас» наполовину ушла под землю. И одиночные камеры находятся в самом низу. Сюда никогда не проникает солнечный свет. На стенах камер — плесень, а во время дождей на полу не просыхают лужи.

Ее «преступление» — стремление к миру и любовь к родине. Истинной патриоткой Португалии ее воспитали родители и суровая правда жизни. Когда Ивоне исполнилось двенадцать лет, родителей арестовали. Одной ей нечего было и думать о продолжении учебы. Но не легче было найти и работу. Ивона узнала, что такое голод, и уже никогда не забывала о нем. Она видела, что такую же нищенскую жизнь ведет большинство молодежи. Тогда Ивона поняла, что путь, избранный ее родителями, единственно верный в сегодняшней Португалии.

В ноябре 1957 года ее схватили полицейские. Пять месяцев продолжались допросы. И пытки. «Назови имена друзей!» Она могла бы перечислить всю молодежь Португалии. Это ее друзья. Пусть не все еще поняли необходимость борьбы. Но она борется за них и ради них.

Ивона хорошо знает, что Никогда не останется одинокой в этой борьбе, которая уже многим стоила жизни или свободы. С-1955 года томятся за решеткой юный поэт Боргес Коэло, студенты Карлос Брито, Мариа Фернандес Томас и многие другие.

Прошло три года в ожидании суда. И лицемерный приговор — двухлетнее заключение. Мягкость приговора не обманула Ивону. От других узников «Кашиас» она знала, что еще ни один заключенный не вышел из тюрьмы по окончании срока. Чудовищный «Закон о мерах безопасности» разрешает тюремщикам держать политзаключенных в течение неопределенного срока.

Недавно Ивона сумела передать на волю письмо. В нем говорится:

«...Моя жизнь — только один из примеров жестокой расправы. Пример не самый страшный. Жизнь моих товарищей по борьбе и по тюрьме еще тяжелее.

Редко, очень редко удается получать какую-нибудь передачу от родных и друзей. «Ведь это не человек, это только заключенная»,— говорят о нас. Мне нужны были очки. «Зачем зря тратить время, чтобы заказывать их?» У меня заболело горло. «Зачем осматривать больное горло, если это не смертельный случай?»

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.