Сделать документальную ревизию предложил также Свириденко, но главный бухгалтер заявил, что на это нет времени. Возражал и Сычкин.

- Документальная ревизия ничего не даст, и делать ее не будем! - категорически заявил Литвинов.

Дело было передано в прокуратуру.

- Жабская - наш старый работник, а тебе придется подыскивать другое место, - услышала Зоя от начальника орса.

... Два дня не решалась Зоя сказать дома о том, что произошло.

- Что с тобой? - добивался отец, глядя, как она неподвижно и молча сидит, забившись в угол дивана.

И она рассказала.

- Вот! Говорил тебе, не связывайся с этой торговлей! Следовало ожидать такого...

... У помощника прокурора города Тенищевой Зоя была недолго. Ответила на несколько вопросов: о себе, о Жабской, о завмаге, потом написала объяснительную записку - и все. Осталось какое-то чувство неудовлетворенности, хотя Зоя и сама не понимала отчетливо, чем оно было вызвано. Да, впрочем, что тут можно сказать? Не виноваты? Но ведь недостача налицо!

В то, что девушки виновны, в магазине никто не верил. Подруги помогли Зое достать деньги, чтобы погасить недостачу, уговаривали ее не волноваться, но ничего конкретного никто предложить не мог. Некоторые делились с Зоей подозрениями, вспоминали кое-какие факты. Этого было слишком мало. Завмаг ходил насупленный, почти не здоровался.

Ничего не изменило и бюро комитета комсомола орса. Настроение у всех было подавленное, говорили мало, неохотно. И секретарь Галя Бабенко и члены бюро понимали, что эта растерянная и испуганная девушка никакой растраты не совершала. Были слова о том, что, мол, порой старые работники жульничают, а молодежи приходится отдуваться. Бюро предложило оставить Быстрову в орсе с переходом на другое место, в какой-нибудь ларек.

- Докажи свою честность, работая одна, - сказали Зое.

Но она уже ничего не хотела слушать. На душе было тяжело и горько. «Говорил, не связывайся с торговлей», - звучали в ушах слова отца.

И Зоя подала заявление об уходе.

В характеристике, подписанной Литвиновым, было сказано, что бригада, в которой работала Зоя, «имела недостачу в 4 300 рублей. На долю Быстровой приходилось 2 150 рублей. Растрата была выплачена»...

Через несколько месяцев по путевке горкома ВЛКСМ Зоя отправилась на строительство пионерского лагеря «Орленок» - второго Артека, создаваемого молодежью на берегу Черного моря, недалеко от Туапсе.

На попутном цементовозе с «Пролетария» она уехала из Новороссийска в Ново-Михайловку, не подозревая о том, какие события развернутся вскоре в магазине № 17.

«Дельный завмаг»

По-прежнему каждое утро открывались двери магазина, и покупателей в промтоварном отделе встречали девушки в черных халатах: за одним прилавком - Ватолина, за другим - Жабская. Но все теперь было иначе.

Началось с того, что Сычкин доверительно сообщил Зое Жабской:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.