— А кто из них наиболее достойный? — спросили мы.

— Это смотря что вас интересует. — И Мартьянов выжидающе посмотрел на нас, словно проверяя, знаем ли мы сами, что нам нужно.

Фотокорреспондент и я стали объяснять, что нужен лучший курсант аэроклуба. И чтобы был лучшим не только в спорте, но и в учебе и в дисциплине.

— Теперь задача ясна, — улыбнулся Дмитрий Павлович. — Тогда напишите о Гагарине. Вон тот крепыш, второй слева. — Мартьянов кивнул в сторону группы курсантов. — Только что индустриальный техникум закончил — с отличием. Комсорг отряда курсантов-летчиков аэроклуба, старшина группы. Кстати, сегодня пойдет в первый самостоятельный полет. Небо любит — до безумия! И вообще старательный хлопец, весельчак. Устраивает?

Эта кандидатура, конечно, устраивала. Мы решили тут же подойти к Гагарину и поговорить с ним. Заметив наше нетерпение, Мартьянов посоветовал:

— Вы, товарищи корреспонденты, сейчас не беспокойте Юру расспросами (и в этом официальном обращении «товарищи корреспонденты» и в простом, по-отцовски «Юру» мы уловили искреннюю заботу командира о своем воспитаннике). Поверьте, он и так волнуется: ведь первый самостоятельный полет не шуточное дело. А что нужно узнать о нем, спросите у меня. Я вам все расскажу.

Когда Юрий Гагарин вывел свой «Як-18» под номером 6 на старт и спросил у руководителя полетов разрешение на взлет, лицо его было сосредоточенным. Он ожидал заветные два слова: «Взлет разрешаю». Поэтому не удивительно, что Юрий в этот момент не видел, как его фотографируют.

С Гагариным поговорить вам так и не удалось. После полета он тут же уехал в лагерь, а мы в это время делали очередной снимок для репортажа, беседовали с курсантами, с их командирами.

Перед самым отъездом с аэродрома я вновь встретился с Мартьяновым. Настроение у него было бодрое.

— Все в порядке. Слетал хорошо. Обязательно о нем напишите!

В фоторепортаже «День на аэродроме», опубликованном 3 июля 1955 года, было написано:

«Сегодня выпускник индустриального техникума, комсомолец Юрий Гагарин совершает первый самостоятельный полет. Юноша немного волнуется. Но движения его четки и уверенны; Перед полетом он тщательно осматривает кабину, проверяет приборы и только после этого выводит свой «Як-18» на линию исполнительного старта. Гагарин поднимает правую руку, спрашивая разрешения на взлет».

Когда я рассказал об этом недавно Юрию Алексеевичу, он ответил:

— Рад, что этот эпизод из моей биографии перестал быть для меня белым пятном.

Перечитывая рассказ Юрия Гагарина о полете на космическом корабле «Восток» и глядя на пожелтевшую от времени страницу из саратовской газеты, я спрашиваю себя: случайно ли имя сегодняшнего Героя Советского Союза, летчика-космонавта за шесть лет до полета в космос впервые появилось в газете? И чем больше думаю об этом, тем сильнее растет убеждение: нет, не случайно.

Мне вновь вспоминаются слова Д. П. Мартьянова: «Небо любит — до безумия!»; сосредоточенное, прямо-таки одухотворенное лицо Юрия в кабине самолета перед стартом; настойчивое напоминание Дмитрия Павловича: «Обязательно о нем напишите!» Опытный командир, чуткий воспитатель, он увидел, что для Ю. А. Гагарина небо не просто увлечение, а большая мечта, цель его жизни.

Думается, именно эта целеустремленность и дала Юрию Гагарину крылья для беспримерного в истории человечества подвига.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.