- Всегда так бывает, когда встречаешься со старым товарищем, которого, собственно говоря, не надеялся больше увидеть... Хорошо, что ты здесь, за городом...

Он говорил, говорил, стуча зубами. Под стулом медленно скоплялась вода, стекавшая с его пальто и брюк.

Я не мешал ему говорить. Грета молола кофе. Потом я спросил его:

- Ты знаешь, что мне пробили в нескольких местах голову?

Он утвердительно кивнул головой. - Но из - за этого у меня еще не пропали все пять чувств, я еще не стал идиотом.

- Я и не думаю.

- Почему же ты хочешь заставить меня поверить, будто ты пришел по этой чертовской дороге ночью только для того, чтобы сказать, что радуешься моему возвращению?

Пауль усмехнулся:

- Дорога не так уж плоха. Я хорошо ее знаю еще с 1931 года...

Для чего он заговорил об этом? В 1931 году здесь у нас была жестокая схватка с штурмовиками. Они послали сюда небольшую карательную экспедицию, но мы узнали об этом, и ночная прогулка фашистов закончилась для них чрезвычайно неблагоприятно. Потом, чтобы допытаться, кто организовал самооборону, фашисты избили до полусмерти многих товарищей...

- С 1931, говоришь?

- С 1931, - ответил Пауль. И вдруг мне стало страшно.

Страх? Нет, неправильное выражение. Грусть? Тоже неверно. Недоверие? Это слово слишком слабо, чтобы выразить то, что я испытал. Подумай только: передо мной был мой друг и товарищ Пауль. В «спартаковские» дни мы были вместе. Вместе работали в Союзе красных фронтовиков. В скольких демонстрациях мы вместе дрались с полицией!

Пятнадцать лет нашей жизни, моей и его жизни, неотделимы от партии. Мы делали вместе ошибки и вместе исправляли их.

И вот Пауль здесь, передо мной, и я не верю ему. Не верю.

Кофе был готов. Пауль стал жадно глотать горячий напиток, сжимая оцепенелыми руками эмалированную кружку. С минуту ничего не было слышно кроме его чмоканья и глотков.

Не может быть, чтобы этот человек стал подлецом! Безумно думать, что он пришел сюда, чтобы выпытать что - нибудь у старого товарища... Но почему он лжет? Кто он?

Я чувствовал, как во мне поднимается дикая ярость.

Пауль отодвинул пустую кружку в сторону. Потом поискал в карманах и смущенно спросил, нет ли у меня папиросы. У меня были две. Я отдал ему одну, он жадно затянулся.

- Ты не снимешь пальто? - спросила Грета.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.