Поздним вечером у общежития, специально построенного для бойцов отряда бригадой Валерия Семерикова, был митинг. Мезенцев говорил о больших задачах, стоящих перед коллективом строительно-монтажного поезда, и немножко пугал новых рабочих будущими трудностями. А они не хотели пугаться, потому что рядом уже стояли знакомые и друзья, и ярко светили окна уютного общежития, и сверкали над ними близкие яркие звезды величиной с кулак.

– Как картошка, – сказал Шурыгин.

– Картошка растет у нас нормально. И помидоры созревают и даже арбузы. – начал обстоятельно перечислять Сергей, но, поняв, что брат жены сравнил с картошкой сверкающие звезды, неожиданно обиделся: – Хватит на небо заглядывать, устраивайся на земле.

– Я и не думал, что нас такое общежитие ожидает, – радостно протянул Яков. Почему-то большинство приезжающих на БАМ уверены, что жить им придется в тайге, но не разочаровываются, когда узнают, что для каждого найдется вполне благоустроенное жилье.

– Для вас же старались. – У Сергея уже прорезался «бригадирский» голос. – Иди устраивайся, завтра на работу.

Устраивались шумно, и долго еще не гас свет в обживаемом общежитии. Горел он допоздна и в красном уголке, где проходило заседание комитета комсомола СМП. Комиссар отряда Анатолий Пекарников, только что введенный в состав комитета, рассказывал о каждом из добровольцев, не заглядывая в свои записи. Конкурс в отряд был серьезный, почти два человека на место, и Толя, дипломник Иркутского института инженеров железнодорожного транспорта, встречался не раз с кандидатами и знает теперь хорошо своих товарищей.

– В основном бойцы отряда имеют строительные специальности. Но есть и парикмахеры, и продавцы книжных магазинов, и преподаватели музыкальных школ... Нужно ведь думать и о завтрашнем дне, – говорит Толя, закончив длинный перечень различных профессий, в обладателях которых поселок Таксимо пока еще не испытывает острой нужды.

И комитет комсомола соглашается с комиссаром, что заботиться о будущем необходимо именно сегодня.

Из Таксимо мы почти сутки добирались до Кичеры. Наш шофер Василий Кольва, знающий каждый поворот от Звездного до Витима, весь рейс ругал дорожное начальство, которого, к его удивлению, в природе вообще не существует. Притрассовые дороги на БАМе, по сути дела, ничейные.

«Зимой здесь катишь как по асфальту, снега все эти бугры и ямы под нивелир выравнивают».

Плохо, когда в конце яркой и нежной весны шоферы мечтают о долгой и трудной зиме.

От Кичеры параллельно автомобильной уже тянутся рельсы действующей железной дороги. Мы пересели на тепловоз, которым управлял машинист Валентин Голубев. У него, по собственному признанию, «обычная биография железнодорожника»: закончил Ленинградский железнодорожный техникум, строил дорогу Тюмень – Сургут, там же закончил курсы машинистов. На Байкало-Амурской магистрали работает с тех пор, как открылось временное движение по трассе, приехал сюда с отрядом первых добровольцев-железнодорожников.

Наш тепловоз медленно пробирается через стрелки, отводящие ветку к щебеночному заводу и карьеру, набирает скорость, конечно, еще не курьерскую, но уже вполне ощутимую.

– Дальше у нас «бархатный» путь, – Валентин махнул рукой вперед, и я узнал участок, балластировкой которого занималась бригада кавалера ордена Ленина, делегата XXVI съезда КПСС Вячеслава Аксенова, – здесь скорость и увеличить можно, впереди – прямая линия.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.