Замятия астрономией начались в одиннадцать лет. Одесса, веселые пригороды Люстдорф, Аркадия...

Было страшно интересно коллекционировать бабочек, жуков, валяться на песке, купаться до тех пор, пока не посинеешь, но самое занимательное, - лежа животом на раскаленной крыше, читать Фламмариона.

Гигантские расстояния между планетами, огромные объемы звезд и, главное, недоступность этих миров вызывали у меня бешеное любопытство.

Всякими правдами и неправдами я достал бинокль и звездную карту и начал зарисовывать отдельные участки звездного неба. Из бумаги с картоном сделал астрономическую трубу, подобрал очковые стекла и потихоньку удирал ночами из дому, чтобы часами смотреть на небо.

С самодельной трубой я проработал полтора года, потом достал настоящую трубу мореходного типа.

К тому времени я прочел уже много книг по астрономии и через некоторое время я вступил в кружок любителей астрономии при одесской обсерватории.

Я поступил учиться в одесский химический институт, так как астрономического в Одессе не было.

Одновременно я переехал из дому в обсерваторию, чтобы удобнее было вести работу - наблюдать за звездами.

Сколько бессонных ночей у телескопа! А днем загруженная студенческая жизнь: химия, общественная работа...

В этот период я не спал неделями. Это было, как запой, и становилось совершенно очевидно, что именно астрономии, а не химии я должен посвятить свою жизнь.

В 1929 году, семнадцати лет, я приехал в Ленинград и стал работать в Пулковской обсерватории.

Мало ясных ночей в Ленинграде. В плохую погоду небо недоступно наблюдению. На крыше своего дома, на Крестовском острове, я устроил маленькую обсерваторию, установил там пятидюймовый рефлектор Цейса и караулил ясные ночи.

Зимой, в двадцатиградусный мороз, надевал валенки и тулуп, вылезал на крышу и записывал свои наблюдения.

Через два года я переехал в ташкентскую обсерваторию.

Тут началась самостоятельная научная работа.

Работать в Ташкенте после Ленинграда было вначале трудно. Иногда в куполе обсерватории стояла такая нестерпимая жара, что приходилось идти вниз, засовывать голову в студеный ключ и держать там ее несколько минут, только после этого можно было снова начинать работу. Но все искупало количество ясных ночей и прекрасные качества южного неба.

За три года я сделал шестьдесят тысяч наблюдений. Программа работы, расположение аппаратуры - все было рассчитано до секунды. Обычно для звездных наблюдений астрономы составляют программу на каждую ночь. В программу входят звезды, разбросанные на разных участках неба. Наводка телескопа, прилаживание фотометра отнимают каждый раз очень много времени.

Я делал наблюдения над небольшими участками, иногда наблюдал звезды группами.

Этот метод был отмечен Всесоюзным астрономо-геодезическим съездом в 1934 году, и сейчас некоторые обсерватории применяют его при наблюдении переменных звезд.

В январе 1936 года я впервые полетел в стратосферу для наблюдения за лунным затмением.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.