— Эх, ребятки,— сказал я растроганно,— бутылок-то больше нет.»
Они рассмеялись, прошмыгнули мимо меня на кухню, но... нашли там всего две бутылки из-под минеральной воды, лица ребят омрачились.
— А где у вас, дяденька, другие?..— спросил самый маленький.
— Нету их,— вздохнул я виновато.— Я, дети, бросил пить.
— Небось, сбывает свои бутылки сам в утиль-палатке,— заметил старший и посмотрел на меня так неодобрительно, что я не удержался и крикнул:
— Да нет же, ребята, нет! Честное слово!
— Тогда все ясно,— резюмировал старший.— Здесь уже побывали из соседней школы!
И все трое помчались вниз по лестнице, явно решив отколотить конкурирующих сборщиков стеклянной тары.
Я отер со лба пот, плюнул на все добродетели и побрел в пивную. Но мои старый Приятель-бармен, когда я приблизился К стойке, уничтожающе взглянул на меня и прошипел:
— Сгинь, мучитель! Или ты не знаешь, что мы теперь кафе-молочная?
Перевод о немецкого Т. Родионовой
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.