Мы придавили к полу худую, трясущуюся кровать и я, не зная, как выпутаться из беды, прочитал ему стихотворение Лермонтова.
- Так себе, - сказал Огурцов, - но чувствуется. Ты, парень, напиши нынче ночью три стиха и принеси нам на группу: мы зачислим тебя в поэты!
Я что - то почувствовал: не то восторг, не то жалость к себе, - но все же написать решился и двинулся бродить одиноко по улицам, с целью подыскания вдохновенья.
Была снежная московская ночь, а такая погода на меня очень влияет, и к часу ночи задание было выполнено.
Помню, что одно из творений кончалось так:
- Пусть, я дворник.
- Так - что - ж?! Налетим ротой, Цилиндр сомнем: Запряжем в наши дровни Вас, обормотов!!!
Целое утро я заучивал их и декламировал полным голосом, собравшимся ребятам. Хвалили.
День будто пешком шел - на редкость медленно. Но как только свечерело, я вычистился, свернул написанное в трубочку и помчался на Воздвиженку.
Собирались тогда под самыми небесами, на пятом этаже, в маленькой, как ящик, комнате, где жили: Жаров, Салахов, Артем Веселый и кажется, Огурцов.
Кроме них, прижался в углу дивана бледный парнишка и молчаливо озирался по сторонам. К нему относились с уважением и все спрашивали, когда он кончит повесть.
- 16 - ю главу кончаю, - еще четыре осталось, - отвечал невнятно, но важно парнишка.
Это был - Шубин.
Кузнецов показал мне на лестнице свою первую тетрадку стихов - помню; они надолго «ставили в голове след, напоминая сочетание понятий: снег, ночь, огни, труд и любовь.
Но я совсем скептически отнесся к длинному забулдыге, ввалившемуся в комнату с ребенком на руках. Он посадил его мне на плечо, и я стал ждать неприятных последствий. Мальчишка вертелся, хватал меня за волосы, точно считал меня за кобылу, а себя за кавалериста.
Забулдыга оказался - Безыменским, и я во все лопатки глядел на его кудлатую голову.
- Вот он какой Безыменский!
Потом, дрожа от волнения, я прочитал стихи. Поднялись споры.
Некоторые сердито замечали, что такими поэтами группу забивать нельзя, но за меня заступался Огурцов:
- Он напишет!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Международный шахматный турнир в Москве