- Где же ты дома кирпич возьмёшь? - спрашиваю я будто всерьёз. - Печку, что ли, на кухне разломаешь?
Усмехнулся он. А я и думать об этом забыла.
Вечером постирала я рубашонки сыну, выжала их крепко-накрепко, сложила в таз и прощу:
- Пойди, Паша, развесь во дворе. Вернулся он мигом и говорит:
- Готово!
Взглянула я и руками всплеснула:
- Ты что, умом тронулся?
Как были рубашки жгутами скручены, так он их на верёвку и понавешал. Да тесно, прямо кучей.
Я бранюсь, а он закатывается, хохочет:
- Ага, это ты знаешь, что бельё в куче не высохнет. Ты его по одной штучке развешиваешь, чтобы со всех сторон обдувало... Может, теперь и насчёт кирпичиков поняла?
Председатель колхоза просмотрел документы стоящей перед ним девушки.
- Так, - сказал он, - значит, вы командируетесь рыбно-мелиоративной станцией для научной и производственной работы на нашем пруду... Зовут вас Гаврилова Лидия?
- Не Лидия, - поправила девушка, - а Лилия.
- Лилия?! - удивился председатель. - Разве есть такое имя? - И пошутил: - Вот это здорово: не успели мы построить пруд, как на нём уже водяная лилия появилась!
Кто-то из колхозников, находившихся в правлении, засмеялся. Девушка рассердилась.
- Смеяться будете осенью - если заслужу такое! - отрезала она. - А сейчас давайте подумаем, как перебросить карпа-годовика из рыбопитомника. Бочки, у вас есть?
- Есть бочки из-под квашеной капусты... - размышлял вслух председатель, из-под керосина... В сельпо из-под сельдей есть... Тара, прямо сказать, неподходящая!
- Может, из-под сельдей годятся? Тоже ведь рыба, - вставил словцо мальчуган, забежавший в правление.
На него замахали руками.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.