Говорят, что потерпевших кораблекрушение мучает не столько сама жажда, сколько картина окружающей их со всех сторон воды. Воды, которую нельзя пить.

Вокруг нас буквально во всеземных масштабах повторяются очень похожие трагедии, не всегда кончающиеся благополучно. Правда, эти трагедии происходят не с самими людьми, а с их кормильцами – растениями.

Землю надо удобрять, это известно всем. Там не хватает фосфора, здесь азота, в третьем месте и того, и другого, и чего-нибудь еще... Но пойдите с образцами почвы этих полей в химическую лабораторию, и химик огорошит вас ответом. Есть и азот и фосфор. Да еще сколько! Даже в скудных подзолистых почвах их запасов хватит на многие десятки лет, а в черноземе – и на сотни. Не нужно заглядывать дальше школьных учебников, чтобы подсчитать, что в придачу над каждым гектаром земли поднимается чудовищных размеров столб атмосферного воздуха, в котором азота – восемьдесят тысяч тонн. Этого уже хватит на миллион лет.

А удобрения вносят в этом году. Надо было внести их в прошлом и в позапрошлом. Потому что правы не химики, а агрономы. Что пользы было царю Мидасу от золота, в которое, согласно легенде, превращалось все, чего он касался, если пища тоже становилась золотом? Хорошо только то богатство, которое может быть использовано.

В почве азот и фосфор связаны в сложных соединениях. Собственно, сами эти соединения – остатки погибших растений.

Мы привыкли к тому, что растения по сравнению с животными неприхотливы. Были бы свет, вода, углекислота да кое-какие минеральные вещества – и все в порядке.

А ведь и растения по-своему капризны. Они умеют употреблять «в пищу» соединения элементов лишь в очень простом виде. Например, соль азотной кислоты они примут с благодарностью, а от сложной гуминовой кислоты, в которой тоже имеется азот, откажутся: мы, дескать, простые, неученые...

Самые обычные строительные кирпичи состоят по крайней мере из песка и глины. Но использовать для сооружения зданий только глину нельзя, хоть она в кирпиче самый важный компонент.

Растению нужен азот. И оно буквально купается в азоте: этот вездесущий элемент проникает в составе воздуха внутрь листьев и к кончикам корней. От него не уйти. Но пшеница и дуб, пальма и лишайник, как избалованные дети, отказываются от того, что им предлагают в любой момент и сколько угодно. Это, между прочим, один из удивительных парадоксов эволюции живого мира.

В чем же разгадка?

Член-корреспондент Академии наук СССР Евгений Николаевич Мишустин поставил такой опыт. В одну кадку положил десятисантиметровый слой чернозема, взятого прямо с поверхности. В другую – такой же точно слой, только находившийся до этого на глубине в 30–40 сантиметров. В обеих кадках посеяли пшеницу. Химик сказал бы, что количество азота и фосфора и тут и там одинаково. Но в первом случае ростки бурно устремились к солнцу, а во втором – заглохли. Ученый ждал такого результата. Потому что в поверхностном слое почвы, где. много тепла и воздуха, растению помогают миллионы невидимых помощников – микробов. А чем глубже, тем их меньше.

В басне Эзопа мыши спасли презиравшего их льва. Ну, во сколько раз лев больше мыши? В тысячу, в несколько тысяч раз, если измерить разницу в весе. «Рядовой» микроб весит меньше, чем пшеничный колос или дуб, а целые квадрильоны раз.

И в то же время он просто выручает гиганта – тот без него вообще не может существовать.

Проводники жизни

Жизнь каждого кубического миллиметра почвы, где бы он ни находился, связана с микроорганизмами. Когда ветер и вода разрушают, измельчают коренную породу, изготовляя своего рода заготовку или полуфабрикат почвы, микробы в отличие от растений не ждут, пока все будет готово. Они тут как тут, принесенные, своими сотрудниками – водой и ветром. Им так немного нужно – чуть-чуть света, чуть-чуть тепла... Одним служат пищей органические вещества, которые содержатся в разносимой ветром пыли. Другие умеют разложить даже камень, отбирая у него нужные им химические элементы; выделяя кислоты – от угольной до азотной и серной, – микроорганизмы расширяют щели и углубления в камне. Так мельчайшие из живых существ прокладывают путь другим формам жизни. Растения появляются уже на сравнительно хорошо подготовленной почве, но и дальше они не могут жить без микробов. Микробы становятся перевозчиками питательных материалов и даже поварами для своих больших «родичей».

Спасительная эстафета

На гигантской кухне микробов, занимающей миллионы квадратных километров, существуют сложное и широкоразвитое «производство» и «рабочие», которые имеют десятки разных «специальностей».

На обычном заводе, чтобы полностью обработать деталь, ее передают с одного станка на другой. Так и здесь.

Прежде всего белки и другие сложные органические вещества разлагаются с выделением аммиака. Здесь трудятся представители чуть ли не всех главных групп микробов – каждый стремится приложить к этому свою руку.

Конвейер движется дальше, и к делу приступают бактерии – «узкие специалисты» и монополисты. Особая группа бактерий окисляет аммиак в азотистую кислоту. Другие бактерии превращают азотистую кислоту в азотную. Им-то самим в этом какой смысл? Бактерии используют эти соединения не для питания. При реакциях с кислородом часто выделяется тепло, энергия. Бактерии, окисляющие аммиак, и забирают эту энергию в качестве «зарплаты».

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.