...Вот, кажется, подходящий момент вернуться к нашему разговору о провинции. А если еще вспомнить тут про Тынду, Надым, Уренгой, то и вовсе обидным сравнение получится. Тоже ведь не города-миллионеры, да и выросли в буквальном смысле слова в медвежьих углах, а провинциальными их не назовешь. Там передний край, там ритм жизни почище столичного. Туда и союзные знаменитости за честь считают наведываться. А в Меленках и подобных им городках, хоть и стоят они в центре России, даже особых перспектив на бурное развитие и соответствующие ему привилегии не предвидится. Богатых месторождений здесь не открыли, и новая «магистраль века» через эти места не планируется. И концертные бригады сюда пониже рангом едут, и тот же модный галстук здесь купить пока сложновато.

Прав — к сожалению! — герой романа Д. Гранина «Картина» Лосев, председатель исполкома маленького города, когда говорит в запале: «Мы, конечно, живем в глуши, мы и без того во многом обездолены. Я не в порядке Жалобы, но позвольте спросить, почему все только в Третьяковскую галерею? Почему сюда все: и выставки, и апельсины, и французские духи? У нас ведь тоже вкалывают, и тоже Россия. Может, самая что ни на есть Россия...»

Понятна обида Лосева, хотя и понятны ответы, которые можно дать на его вопросы, — просто всего для всех пока еще не хватает. Время — причем не просто время, а время созидания — изменит, разумеется, это положение. Но разве только с одними минусами можно перечислять приметы провинции: нет театра, нет музеев, нет апельсинов?.. Есть ведь у провинции и свои плюсы по сравнению со столицами.

Во всяком случае, в Меленках из 50 человек, которым я задал вопрос, где бы они предпочли жить — в большом городе или в маленьком, — больше половины со всей определенностью высказались за маленький. А ведь моими собеседниками были те, кого менее всего заподозришь в привязанности к тишине и покою, в безразличном отношении к проблеме модных галстуков или в боязни поломать устоявшийся быт. Меленковские десятиклассники — вот кто отвечал на мои вопросы.

Энергия, бушевавшая в классе во время нашего разговора, готова была, кажется, выплеснуться не только за пределы Меленок, но и всей Вселенной. И вдруг такой, скажу прямо, несколько неожиданный для меня результат импровизированного анкетирования.

Чем же привлекает семнадцатилетних непосед родной город? Живописной природой, тем, что здесь «все друг друга знают», «довольно хорошей библиотекой», тем, что в городе родился известный летчик, наставник космонавтов Н.П.Каманин, что «можно заниматься музыкой, спортом», и даже тем, что «здесь есть куда деть свободное время»...

Не будем улыбаться некоторой наивности этих аргументов, а попытаемся в них разобраться. Тем более, что абсолютно бесспорен из них, пожалуй, один — возможность на зависть жителям больших городов постоянного, каждодневного общения с лесом, речкой, полями, лугами. Необходимость и благотворность близости к земле, к природе, видимо, нет смысла доказывать.

А вот как использовать свободное время — это вопрос дискуссионный. В тех же ответах моих молодых собеседников в полный голос звучало единодушное неудовлетворение количеством и качеством работы культурных заведений, отсутствием в городе молодежных клубов, кафе, хорошего стадиона, оборудованного парка и т. д. С этим нельзя не согласиться. И все же, мне кажется, десятиклассник меленковской средней школы № 1, не указавший своей фамилии и, кстати, сам предпочитающий жить в большом городе, может быть, неосознанно, интуитивно, но нащупал своим «здесь есть куда деть свободное время» один из очень важных узелков, связывающих всю цепочку аргументов в пользу маленького города.

Возводя в абсолют XX века ритм жизни больших городов, мы сегодня все время спешим. Бежим по ступеням эскалатора, по картинным галереям, по служебной лестнице... Остановиться, разглядеть, подумать над чем-то некогда... А в Пензе вот открыли музей одной картины. Поговорите с посетившими его и поймете, что часовое общение с одним шедевром куда как глубже и полезнее для души, чем пробежка вдоль целого их ряда. Конечно, картины в Пензу привозят из лучших музеев страны, и инициативу эту вряд ли возможно широко подхватить. Но разве в каждом нашем городке, в каждом селе, наконец, в каждом из нас самих нет того, что достойно углубленного изучения? Не к самосозерцанию я призываю — к самопознанию, к творческому развитию своих интересов. И для этого, оказывается, вовсе не обязательно иметь «под рукой» Эрмитаж или Третьяковку.

Примеров увлеченности, получившей реальное, зримое воплощение, можно привести немало и из жизни меленковцев. Скажем, в Москве есть театр, который почти никто не называет, указывая полный его титул, говорят — «образцовский». С чем-то подобным столкнулся я и в Меленках, когда услышал про «лапоноговский» кружок. Основал его много лет назад нынешний начальник цеха литейно-механического завода Владимир Михайлович Лапоногов, а сейчас эстафету принял его сын, слесарь того же завода, Михаил, в свое время прошедший полный курс отцовской науки и ныне обучающий меленковских ребятишек премудростям авиа- и судомоделирования. Я думаю, народный артист СССР С. В. Образцов не обидится за сравнение его знаменитого на весь мир театра с маленьким кружком, потому что основа у них общая — увлеченность и преданность делу.

Молодой художник-самоучка Федор Журавлев, работающий в совхозе «Меленковский», признался: «Ночь настанет — хочется за все взяться: и лепить, и рисовать, и резать, и рассказы писать. Аж руки чешутся. Все хочется, а времени — двадцать четыре часа, и в них только одна ночь». Хороша, черт возьми, жизнь, если говорит человек так! А впереди у него еще недочитанная книга, свежий номер любимого журнала, да, может быть, пару раз в месяц стоящий спектакль по телевидению. У многих ли москвичей, ленинградцев, киевлян духовная жизнь замешана круче?

Мне могут сказать: конечно, свободного времени в маленьком городе больше, чем в столицах, но ведь не все умеют его правильно использовать, не все тянутся к перу и кисти, некоторые могут и горькую запить от «нечего делать». Конечно, как говорится, человек сам хозяин своей судьбы. Но пьяных на улицах тех же Меленок я видел несравненно реже, чем в больших городах. Потому что стыдно, потому что все тебя знают.

Директор меленковской средней школы № 2 Борис Константинович Иванов, когда разговор у нас зашел на эту тему, поименно назвал своих старшеклассников, которые уже пробовали вино. Заметьте — не выпивающих, а только пробовавших. И назвал, кстати, без оговорок «мне кажется», а с абсолютной уверенностью. Сможет ли так же уверенно сделать это хоть один столичный учитель?

Жизнь на виду — она трудней и ответственней, чем изолированное существование в квартире с задернутыми шторами. Но она и плодотворней. Разве не «провинциальная закалка» сделала великим Ломоносова? А сколько других людей, ставших гордостью страны, взрастила провинция! Пусть простят меня социологи за столь ненаучный метод доказательств, но, взяв наугад 15-й том Большой Советской Энциклопедии, не. поленился я подсчитать всех выдающихся людей нашей Родины, отмеченных в этом томе статьями с портретами. Потом поделил их на две группы. В первую отнес тех, кто родился в столичных, губернских и областных городах, во вторую — совсем уж «провинциалов» по рождению. Результат? 51:38 в пользу провинции.

Гордятся своими знаменитыми земляками и в Меленках. Активной участницей двух революций В. И.Суздальцевой-Тагуновой: одним из организаторов Советской власти в Молдавии, Е. М. Бенедиктовым; художником О. В. Розановой, на могиле которой выступал Луначарский; литературоведом, академиком П.И.Лебедевым-Полянским; наставником космонавтов Н.П.Каманиным... А сколько докторов наук, профессоров, окончивших школу в Меленках, называли мне!

Нет, «провинциал» слово не обидное. Обидно обвинение в провинциализме. А это, извините, понятие совсем не географическое. Провинциализм — это душевная, а не территориальная отдаленность от сокровищ культуры и науки.

...Однажды я уже рассказал о Меленках в центральной газете и получил на свое выступление немало откликов. Один среди них был очень сердитый. Московский инженер упрекал меня в желании воздвигнуть шлагбаум на пути урбанизации, в излишней и непонятной ему любви к старым деревянным домам маленьких городков, в идеализации провинции. Что ж, на сей раз я вообще обошелся без описания каких-либо красот, предоставив читателям возможность самим оценить их по фотографиям. Но если говорить серьезно, то и тогда, и сейчас заставила меня взяться за перо отнюдь не ностальгическая тоска по патриархальному быту. Ведь даже создатели ультрасовременных городов стремятся спланировать в них так называемые промышленно-жилые комплексы — своеобразные слепки с наших старых маленьких городков, в которых можно будет сохранить «провинциальные» взаимосвязи — отношения людей между собой, отношения с природой, с естественным и необходимым физическим трудом, а также разумные и несуетные отношения людей со своим свободным временем. Это, если так можно сказать, архитектурные уроки провинции. Но куда важнее ее нравственные уроки. Их нельзя сбрасывать со счетов и в наш стремительный век.

Таких городов, как Меленки, городов-рядовых — тысячи в нашей стране. Они, как старые солдаты, — и на вид не очень-то бравые, не часто попадавшие в объектив фотокорреспондента, но отбывшие войну «от» и «до», не ставшие героями по званию, но заслужившие наш нижайший поклон за то, что честно и достойно прошли все выпавшие на их долю битвы и после вернулись к своему прежнему, скромному, но необходимому стране труду. На таких, говорят, земля держится.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.