Это был сумрачный холодный человек - художник Фердинанд Мартиник. Рассказывают, что белую краску он делал из саванов, красную - из ржавчины, желтую - из опавших листьев, а свинцовую - из морской воды, когда в бурный предрассветный час волны с суровым шумом набегают на берег... Так рассказывают. И когда человек глядел на картины, нарисованные Мартиником, душу его охватывало такое отчаяние, что он спешил скорее вырваться на волю, подставить лицо ветру, солнцу, вдохнуть запах цветов, посмотреть «а улыбающихся друзей.
Да, это был странный художник, как свидетельствуют старые книги. Люди, животные, цветы возникали на его полотнах точно живые. Но у них не было сердца. Холодно сверкало солнце - такими лучами можно ослепить, но не согреть. Море огромным омутом притягивало в свою глубину, пусто и дико смотрели с картин нарисованные люди.
- Они совсем как живые, - сказал как - то профессор Припс, осматривая портреты.
- Ну не совсем, сударь, - возразил садовник Питто, принесший вязанку дров, чтобы протопить галерею. - И слава богу, что не совсем. Ежели бы такие чудища ходили по свету, кажется, в моем саду перестали бы расти цветы. Нет, сударь, они не совсем живые.
И едва он сказал это, потемнело кругом, свинцовая туча закрыла небо, ветер завыл в камине и в сумраке от одной из рам точно отделилась неясная тень.
Это продолжалось всего секунду. Самое большее - секунду. Ударил ветер, снова засияло солнце, снова стало светло в комнате.
- Сударь, вы ничего не заметили? - спросил Питто.
- Мне кажется, я кое - что заметил, - дрожащим голосом пробормотал профессор.
- Вам не кажется, сударь, что вон на том полотне, что сейчас зияет пустотой, был нарисован человек?
- Да, честнейший Питто, мне это кажется.
- Значит, он убежал, этот нарисованный человек, - шепотом сказал Питто. - О, я помню его: бледное лицо и пустые серые глаза.
- Лучше не говорить об этом, Питто, - прошептал профессор.
Вот как старые книги рассказывают начало истории о нарисованном человеке. И он появился на улицах города, человек с бледным лицом и пустыми холодными глазами. Странную власть имел этот человек. Он появлялся, и влюбленному казалось, что девушка, с которой он говорит, чудесная, смеющаяся девушка, превратилась в злющую столетнюю старуху, а матери, прижимавшей к груди новорожденного ребенка, представлялось, что она теряет его. Люди боялись нарисованного человека, и вскоре он стал правителем острова.
Он ненавидел все: солнце, цветы и больше всего сад Питто. Он приказал покрыть землю железной броней, чтобы ни одна травинка, ни один цветок не могли пробиться к солнцу. И когда это было исполнено, он приказал построить огромную железную крышу над островом, чтобы солнце, луна и звезды не смели его беспокоить.
Остров погрузился в темноту. Он запретил петь песни, и страшная тишина воцарилась кругом. Вот какие события описаны в старых книгах.
Только одно любил нарисованный человек - драгоценные камни. Кровавые рубины, зеленые изумруды, бриллианты, повторяющие весь блеск, все краски мира. И вот, повествуют книги, садовник Питто вышел раз на берег океана. Он был весел несмотря ни на что. Он пел песню про себя, веселая песенка звучала в его душе, улыбка сверкала в глазах. Не так - то легко отучить смеяться старого доброго Питто, дровосека и садовника. Он вышел на берег океана, разделся, нырнул в глубину. Волны сомкнулись над его головой. Все глубже и глубже погружался Питто. Страшные рыбы бросались к нему, желая растерзать человека, но, увидев улыбающиеся глаза, уплывали.
- О, - говорили они, - человек должен быть очень могущественным, если смеется над опасностью.
А Питто плыл. Спруты схватили его своими щупальцами, но он легко разорвал скользкие путы. Вот и дно показалось. Зеленоватое сияние озаряло воду. Еще одно усилие - и Питто схватит великий морской изумруд. Но двуглавый дракон охраняет богатства моря. Дракон выплывает из мрака, страшный бой начинается на дне. Кровью окрашивается море.
- Погиб добрый Питто, - говорят люди, собравшись на берегу.
Но что это? Тело дракона всплывает на поверхность, а вот показалась голова Питто. Он плывет медленно, окровавленный, усталый, выбирается на берег и идет ко дворцу правителя.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.