Следующее лето прошло в упорном труде. С утра до вечера тренировался Озолин. Он совершил сотни прыжков. Именно в этом году Озолин начал вести свой рабочий дневник. И вот на одном из соревнований, начав, как всегда, с высоты 1,80, Озолин добрался до высоты 3,20 и, сам не ожидая этого, легко перешел через рейку. Судьи предложили ему поставить 3,25. Каково же было их изумление, когда молодой шестовик сразу потребовал высоты 3,45.

На мгновение ему стало не по себе. Ведь так высоко не прыгал еще ни один шестовик в стране. Потом он подумал: «Надо привыкать к большой высоте». Рейку установили на высоте 3,43. При первой попытке Озолин сбил рейку. Снова он вышел на старт, стараясь не глядеть вверх. Кружилась голова и сосало под ложечкой. Но вот взят разбег, уверенно, спокойно и точно воткнут в землю шест. Тело послано в воздух.

Напряженные мышцы сигнализируют - потолок! И Озолин чувствует, что выше подниматься не нужно, тело, не встречая никаких препятствий, перешло рейку. Теперь шест больше не нужен. Оттолкнувшись от него и выпрямив туловище, прыгун приземлился.

Этот первый рекорд Озолина продержался всего несколько недель. Вскоре Владимир Дьячков взял высоту 3,55.

В те годы техника Озолина не отличалась совершенством. Оторвавшись от земли, он спешил перейти рейку и уходил от шеста в сторону под прямым углом. Все усилия его тела распределялись горизонтально рейке. Но молодой прыгун уже тогда угадал секрет, который делает непобедимыми американцев: за шест надо было держаться как можно выше и после прыжка посылать тело не вперед, а вверх, делая его как бы продолжением шеста, так, чтобы над рейкой (как у американских прыгунов) плечо вплотную соприкасалось с шестом, в то время когда ноги высоко взлетают в воздух.

Но здесь - то и сказывается преимущество роста. Чем выше прыгун, чем длиннее у него руки, тем выше он может захватить шест. Ростом Озолин не мог похвастаться: 1,68 ограничивали его возможности. Поэтому он все усилия направил на то, чтобы при прыжке как можно выше переходить рейку от точки захвата шеста. Сначала это расстояние не превышало больше 20 сантиметров, теперь Озолин увеличил его до 65 сантиметров. Головокружительная акробатика мышц, точнейшая группировка тела требуются для этого. Над этим и работает все годы Озолин.

Результатов он добился удивительных. С тем захватом шеста, при котором еще несколько лет назад он брал высоту 3,80,

теперь он легко достигает высоты 4,20. Озолин уверен, что ему удастся взять высоту 4,40.

В 1928 году Озолин взял высоту 3,80. А затем пошла, как говорит Озолин, куча лет, в течение которых было только два крупных шестовика - Дьячков и Озолин. Соревнования потеряли свой интерес. Все было известно заранее. Прыгали 3,80. Но как только устанавливали высоту 3,90, прыгуны неизменно сбивали рейку. Это был какой - то воздушный барьер, неприступный, словно стратосфера в те годы. Четырехметровая высота казалась недостижимой. При мысли о ней захватывало дыхание. И вдруг это мирное существование на низких высотах было нарушено. Появилась «угроза из Ашхабада», как называл Озолин нового, до тех пор неизвестного провинциального шестовика Раевского.

В 1934 году стало известно, что Раевский берет высоту 3,80. Озолин и Дьячков насторожились, и вдруг как обухом по голове: Раевский в Киеве прыгнул 3,91.

В эти дни Озолин пересмотрел все детали своего стиля. Десятки раз он пытался перескочить через воздушный барьер и не мог. Так, ничего не добившись, поехал он с группой советских легкоатлетов в Финляндию. Раевский тоже был включен в делегацию. На соревнованиях в Гельсингфорсе Озолину удалось, наконец, прыгнуть 3,90. Тогда он внезапно понял, что на низкой высоте его держало укоренившееся представление о пределе.

Из Гельсингфорса советские легкоатлеты разъехались в два города: Озолин с товарищами - в Або, Раевский - в Таммерфорс. Соревнование между двумя прыгунами продолжалось.

В Таммерфорсе Раевский взял 3,96. В Або Озолин взял высоту 3,97. Возвращаясь в Выборг, Озолин представлял себе опечаленное лицо этого рыжеволосого, высокого парня. Но Раевский весело улыбался. Оказывается, в Выборге он прыгнул 4,02.

Соревнование продолжалось на родине. Озолин прыгнул 4,06 и через три дня узнал, что Раевский взял высоту 4,08. Озолин прыгнул в Ереване 4,10, затем - 4,15. «Ну, наконец, оторвался!» - подумал он, возвращаясь в Москву. Но товарищи подсмеивались. «Смотри, - говорили они, - встретит тебя Раевский на вокзале с букетом цветов, а в букете - новый рекорд». И в самом деле, подъезжая к Харькову, Озолин прочел в местной газете: «Раевский взял высоту 4,18».

И снова прошла зима упорного труда. Снарядовая гимнастика, акробатика - все было пущено в ход. Летом 1936 года Раевский был бит на этот раз основательно. Озолин взял высоту 4,19.5 метра. Но подлинный триумф ждал Озолина летом 1937 года. Десять раз он переходил рейку на высоте 4,20, потом - 4,23 и, наконец, на празднике пионеров и школьников, подбодряемый веселой и внимательной аудиторией (если бы зрители знали, как плодотворно действует на прыгуна малейший знак внимания!), побил европейский рекорд норвежца Чарльза Гоффа.

Но Раевский времени тоже не теряет. Недавно он прыгнул 4,21, снова вплотную подбираясь к Озолину. Опять разгорается благотворное соревнование, и трудно предусмотреть, какой новый рекорд оно даст.

Высота - понятие относительное. Для прыгуна с шестом сантиметр порой равен километру. Еще 25 лет тому назад первый человек взял высоту, на две сотых превышающую четыре метра. По странному совпадению человек этот носил имя первого летчика. Это был американец Мариус Райт. За четверть века завоевано всего немного больше полуметра. Сейчас мировой рекорд держат одновременно два американца - Медоус и Сефтон. Их результат феноменален: 4,54 сантиметра.

28 сантиметров отделяют Озолина от мирового рекорда.

Лозунг Озолина - скорость, еще раз скорость, всегда скорость. Он добивается молниеносного разбега. Он добивается акробатической гибкости на взлете. Озолин говорит: - Над рейкой есть еще воздух!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.