Сколько времени прошло, а все не могу забыть случай, который произошел со мной в самом начале комсомольской работы. До сих пор перед глазами стоит лицо того парня, демобилизованного солдата, вызванного на бюро райкома в связи с потерей комсомольского билета.

— Понимаете, у меня в поезде украли бумажник, а там были все документы вместе с комсомольским билетом, — объяснял бывший десантник. — Виноват, конечно, надо было под подушку положить, да не догадался. Откуда ж я знал, что со мной в купе вор едет!

Ох, как мы тогда его «песочили»! Сколько обидных слов сказали! В чем только не упрекали солдата — и в политической безграмотности, и в потере комсомольской бдительности... Один из членов бюро договорился до того, что «такие вот безответственные товарищи комсомол позорят». После этой тирады солдат встал и, не сказав ни слова, вышел за дверь. Его поведение мы сочли вызывающим и решением бюро исключили из рядов ВЛКСМ.

Через какое-то время я встретил его в цехе одного из одесских заводов. Разговорились.

— Спрашиваете, почему я тогда ушел с заседания бюро? Да потому, что очень обидно стало: я ведь в райком пришел бедой поделиться, своими переживаниями... — сказал парень. — А вы меня с апломбом стали во всех смертных грехах обвинять. Вот и не сдержался. Потом, конечно, жалел о своем поступке, но было уже поздно.

Вот так мы потеряли для комсомола хорошего парня, который мог бы стать неплохим активистом в своей организации. Кто виноват? Все мы виноваты, наше чванство, равнодушие. с каким отнеслись к судьбе конкретного человека. Лично для меня это стало суровым уроком, я понял, что комсомольский работник не имеет права «судить и миловать», он должен попытаться понять каждого комсомольца, его поступки и заботы во всей их жизненной сложности. По-человечески.

Комчванство — болезнь застарелая. на необходимость изживать ее указывал еще В. И. Ленин. А в 30-е годы генеральный секретарь ЦК комсомола Александр Косарев на Всесоюзной комсомольской конференции сказал прямо: «Я лично знаю присутствующих здесь парней, которые подолгу не говорили с рабочей молодежью, кроме как на языке докладов». И, если откровенно, мы долгие годы, вплоть до XX съезда ВЛКСМ. говорили с молодежью именно «на языке докладов», не прислушиваясь к предложениям и мнениям юношей и девушек. Они нам о своих бедах и проблемах — мы им суем под нос инструкцию. Они к нам за конкретной помощью, просят содействия — мы вытаскиваем «цитаты», «учим жить и работать». Не потому ли комсомольцы перестали приходить в райкомы со своими заботами, наболевшими вопросами? И это, как я сейчас понимаю, было закономерным явлением: многие комсомольские работники не знали, а иногда и не хотели знать, чем живет, что волнует молодежь в конкретных трудовых и ученических коллективах. Мы порой забывали, что комсомольская работа — это прежде всего конкретные дела и поступки. А ведь дел — больших и малых — у любого райкома и горкома десятки, сотни. Как выделить из них первостепенное? На XX съезде ВЛКСМ было четко сказано: нужно заниматься не бумаготворчеством, а живой организаторской работой на местах. Вот главное, с чего следует начинать перестройку в комсомоле. И надо не дожидаться, пока «сверху» разъяснят, укажут, а самим идти в первичные организации чтобы оказать деловую помощь, разрешить какой-то спор, поддержать инициативу...

В горкоме стало известно, что в одной из одесских школ у ребят претензии к преподаванию общественных наук. Пришел в школу заместитель заведующего отделом пропаганды горкома Александр Шаулин. Поговорил с ребятами, поинтересовался, как работает школьный учком. «Формально работает», — признались ему ребята. Да и как может быть иначе, если секретаря школьного комитета комсомола не приглашают на заседания педсовета, а отношения у школьников с учителями словно в армии.

Или еще проблема. Во время трудовой практики ребята обтачивали металлические болванки, помогали местному заводу «Промсвязь». Заработали какие-то деньги, а куда они пошли — не знают. После разговора Шаулина с директором школы все стало на места. Криминала не было. Да только пришлось директору не только объяснять ученикам, на что ушло заработанное, но и дать слово, что впредь будет советоваться в этих делах с учкомом. А председатель учкома и секретарь комитета комсомола получат доступ с правом совещательного голоса на педсовет. Словом, директор обещал сделать шаг к демократии.

Малое это дело или большое? Как посмотреть...

Можно было бы рассказать об опыте создания Одесского объединения молодежных клубов, получившего всесоюзную известность. Об этом много писали, отмечу лишь такую любопытную деталь. Когда создавались одесский рок-клуб и студия брейк-данса, раздавались голоса, что, мол, среди поклонников модных увлечений немало наркоманов. Посоветовались мы и решили сделать так. Взяли списки членов рок-клуба и пошли в наркологический диспансер.

И выяснилось: ничего подобного, занимаются там нормальные ребята — рабочие, студенты, учащиеся ПТУ... Злопыхатели приутихли.

А как непросто решались судьбы молодежных жилищных кооперативов, строительство которых намечено начать в следующем году! Заворг Александр Волокитенко, что называется, сбился с ног, пока наконец бюро получило возможность утвердить списки членов первого из них — молодежного кооператива автосборочного завода. Казалось бы, средства у предприятия есть. Но, кроме бесчисленных согласований и увязок, например, необходимо согласие всего трудового коллектива предприятия. Тоже не пустяк: легко ли собрать тысячи людей? И это притом, что в течение полутора лет на заводе велось, подчеркнем, настоящее соревнование среди комсомольцев за право вступить в кооператив.

Откуда же взять время работникам горкома на бесконечные телефонные переговоры, встречи с людьми, на текущую работу, от которой нас никто не освобождал? Аппарат ведь небольшой, с десяток человек...

Выход, видимо, в том, чтобы создать несколько приоритетных направлений.

Скажем, строительство жилья и научно-техническое творчество молодежи. Главная же задача — расшевелить первичные комсомольские организации, привить им вкус к самостоятельности. Как добиться этого?

Важно, с чем идут работники горкома к комсомольцам. Говорю ребятам: наша цель — не контролировать, а помогать. Научитесь говорить с людьми — откроются вам проблемы, которые их волнуют. У кого-то получается, а некоторые, чего уж скрывать, еще в плену старых настроений. Мол, если пришел в первичку и увидел недостатки, надо непременно «накачать»! Якобы для поддержки престижа горкома. Нет, убеждаю их, так авторитет не завоюешь. Его нужно зарабатывать конкретными делами, умением каждое из них — большое или малое — доводить до конца. Например, горком сумел поставить на ноги молодежный центр научно-технического творчества. Какие задачи по плечу центру? Не только товары народного потребления, но и разработки для внедрения в промышленности и в сельском хозяйстве.

В планах центра и международное сотрудничество, в частности с болгарскими специалистами. Речь идет о разработках системы компьютерной техники, обеспечивающей безопасность мореплавания, дизайнерского оформления одесских улиц и пляжей, проектирования молодежных кооперативных домов...

Одна из интересных задумок — квартал детского технического творчества. Суть в том, что в подвалах города появятся мастерские, открытые в удобное для ребенка время. Захотел что-нибудь сделать для дома или для игры — приходи, тут найдутся материалы и инструменты.

Задача центра — увлечь молодежь всех возрастов. Здесь будут ателье молодежной моды, где учащиеся ПТУ смогут выпускать небольшие серии модных изделий, специальные комиссионные магазины для продажи поделок юных умельцев. Допустим, тех же оригинальных игрушек, которыми магазины пока не особенно блещут. Спрос формируется с учетом только двух факторов: полезности разработки и ее рентабельности.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.