- Кто любимый писатель?

- Гайдар!

Вот она, сверстница Уралмаша!

А в прессовом цехе в это время отковывается раскалённая громадина. И так же легко, как в колхозной кузне забирает кузнец из горна подкову щипцами и звонко подбрасывает её на наковальню, с такой же лёгкостью держит кран многотонную поковку, длиною метров в пятнадцать, вытягивает и сжимает её. Поодаль стоит Владимир Захаров - старший подручный. Ему 18 лет. Широко распахнута на груди рубаха. Светлые волосы спадают на запотевший лоб. Открытое лицо сосредоточенно. Он руководит работой. Там, у пресса, бригадир. Он гигантским шаблоном замеряет размеры поковки и записывает мелом цифры на доске. Володя - и сверстник завода и его старожил.

Как родился новый почин

Парторг цеха крупных узлов Семён Лаврентьевич Звягин любит рассказывать, и его любит слушать молодёжь. Все его рассказы неизменно сводятся к одному: к заводу. Начинает он всегда издалека. Вот и сейчас, в перерыв, окружает его несколько человек. И он рассказывает.

Представьте себе, говорит, что с Дона, из станицы Цимлянской, звонят в Совет Министров, спрашивают: что, мол, нельзя ли дать шагающий экскаватор? Очень нужен! Из Сибири звонят: как, мол, с прокатным станом? И тем и другим отвечают. «Получите вовремя».

- А хочется раньше, - замечает Звягин.

- Вот вы подсчитайте, сколько мы времени тратим на установку деталей, на установку инструмента. Сократим время - будет советским людям и стан и экскаватор раньше.

Эта мысль давно беспокоит и начальника цеха и парторга. Нет, не всё хорошо, раз станки, обрабатывающие стотонные детали, станки

высотою в трёхэтажный дом работают с неполной нагрузкой. Он спрашивает совета у одного, у другого.

- Товарищ Белов, ваше мнение?

Белов, начальник планово-экономического бюро цеха, согласен с парторгом: надо начать решительную борьбу с простоями, разработать систему более быстрой установки деталей, чётче определить порядок работы на станках, и это он сделает вовремя, как обещал, к партийному собранию.

- Павел Иванович, а ты как думаешь?

Мастер Зубарев слушает парторга очень внимательно и говорит, что кое-что уже придумал, чтобы полностью загрузить все свои станки. А через несколько дней комсомолец Сергей Шуваев и его сменщики ставят рекорд: за семь дней они нарезали зубчатое колесо, на которое давалось 16 дней. Этот почин Зубарева дал первые плоды.

В тот же день Павел Зубарев выступил на партийном собрании. Его поддержали. Затем обсуждался вопрос на комсомольском собрании. Здесь была создана молодёжная бригада крановщиц. Ведь детали крупные, установка во многом зависит от работы крана. И вскоре почин мастера Зубарева и его молодой смены широко подхватили на заводе.

Уральская живинка

У каждого мастера есть свой секрет. Павел Зубарев секреты свои записывал, но в сундуки не прятал. Записную книжку всегда держал при себе. «Работал поворотный круг, устанавливал так-то, подбор шестерён такой-то». Или другая запись: «Работал венцевую шестерню, устанавливал так-то, подбор шестерён такой-то. Большого разнообразия не было в записях. Сколько деталей видел за 15 лет своей работы Зубарев, столько и записал. Другой раз просто: два слова и чертёжик. Все зуборезы прибегали к этому блокнотику-энциклопедии.

Но что, если нет такого станка, чтоб нарезывал зубья шестерни, внутри которой свободно поместится паровоз? Уже месяц бьются в конструкторском бюро, пытаются модернизировать один станок, другой... Инженеры всё больше склоняются к тому, что надо строить специальный станок. Этот вопрос обсуждают на техническом, партийном я комсомольском собраниях.

Мастер Зубарев и комсомолец Веня Меляев сидят после работы и листают записную книжку. Есть там одна запись. Такая запись, что жжёт им сердце и ум: «Работал шестерню, устанавливал так-то, подбор шестерён такой-то...» И приписка: «Уж больно велика, хоть яму подкапывай». Легко сказать: яму! А что если колесо в два этажа высотой, а точность требуется вплоть до микронов? Весит оно два - три десятка тонн, а рассчитывается на граммы. Риск отметается начисто. Если действительно вырыть яму под станком, удержится ли на станке? Расчёты ведутся в конструкторском бюро, подсчитывают Звягин и главный инженер, Зубарев и Веня Меляев. Комсомольцы решают: во внеурочное время отрыть яму, забетонировать. Меляев и Шуваев получают разрешение у начальника цеха, и работа кипит всю ночь. К утру яма готова. Проходит ещё несколько дней.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.