- И пропью! До последнего гвоздя пропью! Потому что моя воля! Мною нажито, мною и пропито! И дела до этого никому нет! Слышишь, дурак? За свое добро я перед собой только ответ держу! А ты ступай, откудова пришел! Строй себе дом или на голове ходи - твое дело! Я тебе не мешаю, но и ты мне не мешай!

- Давайте деньги, - завопил вдруг Алексей, наступая на отца с сжатыми кулаками.

Никита Филиппович замолчал, отшагнул назад и, выгнув шею, тихо и грозно спросил.

- Ты что кричишь?

- Давайте деньги! - повторил Алексей, размахивая руками. - Вы здесь пьянствуете, а там воруют! Нужно дом строить! Давайте деньги!

Никита Филиппович приотступил еще на один шаг и, схватив со стола бутылку, с размаха запустил ею в сына.

- Эфиоп! - заревел он.

Бутылка угодила Алексею в лоб, он сразу ослеп, пошатнулся, охнул. Потом неверными руками поднял с полу табуретку и швырнул ее в отца.

- Ирод! - крикнул Никита Филиппович. - Отца?!

Все еще пошатываясь, Алексей слепо пошел на него, подняв к лицу руки. Мимо уха его пролетела еще бутылка, со звоном расколотившись о стенку, что - то ударило в грудь, он схватил обеими руками стол и, перевернув его над головой, кинул в отца. Никита Филиппович, не удержавшись на ногах, упал, матерно ругаясь, попытался подняться, но Алексей снова взялся за стол и обрушился им на отца - раз, другой, пока отец, не перестал ругаться. Тогда Алексей почувствовал сильную слабость, придерживаясь за стенку, вышел из помещения на воздух, присел на землю и внезапно заснул.

Очнулся он от сна на рассвете. Бледнела ночь, и в легком тумане занималось седое утро. С трудом поднял он с земли ознобленное сыростью тело, ощупал пальцами разбитую голову и МУТНЫМ взглядом повел вокруг себя, восстанавливая в памяти вчерашнее. Дверь в контору была раскрыта настежь. Приблизившись к ней, он заглянул внутрь и осторожно переступил порог.

Пробыл он там недолго. Сбиваясь в шагах, торопливо вышел во двор, растерянно потоптал на месте землю, быстро ступил еще несколько шагов и, споткнувшись о тело растянувшегося на земле человека, грузно остановился. Туловище человека шевельнулось, он оторвал от земли большую, густоволосую, дикую голову и промычал что - то невнятное.

- Я отца убил, - вдруг громко сказал тогда Алексей, удивленно прислушиваясь к своим словам.

Человек медленно приподнялся на руках, вытянул шею и, устремив широко раскрытые глаза в небо, хрипло забормотал:

- Это... Что это?

Хмурое небо, тронутое рассветом, низко нависло над землею, и в сером предрассветном тумане ясно и спокойно, окруженные оранжевым сиянием, светились белые электрические шары, поднятые на столбах в небо. И освещенные ими, в рабочих лесах, в суровом каменном величии выступали из туманных сумерек массивные стены Дома культуры.

- Я отца убил, - повторил Алексей с тупым удивлением. Стал накрапывать дождь.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.