Хунгари стоят на Амуре, как на широком голубом проспекте. В Хунгарях домов семьдесят, не меньше. Они, что горох с ладони, рассыпались с холмов в долину. Семьдесят изб, срубленных в лапу, по-русски, и в каждой - электрический свет, радио... Для приезжего человека в диковинку другое: деревянные идолы, истошные крики петухов, закалываемых в честь «покровителей», погромыхивание шаманского бубна... Пережитки язычества.
В Хунгарях живут нанайцы. Маленькая, едва не вымершая в прежние, дикие времена народность. «На» - земля, «най» - человек. «Нанайцы» - люди земли. Перевод точен. А все же вернее сказать: люди Амура, лучшие его знатоки, исконные рыбаки.
Густеют сумерки над Амуром. К тихому берегу сдвигаются, постукивая моторами, остроносые лодки. Тянется лодка носом в ослизлый ракушечник, выйдут рыбаки на берег, упрутся торбасами в гальку - тянут сети. И слышно, как стучатся невода грузилами о камни - бряк, бряк...
Вытащена набитая сигами и сазанами мотня. Раскурят рыбаки короткие фарфоровые трубки. Потянется на закате уставшая бригада к огонькам Хунгарей, мимо идолов, к дому с ветвистой антенной. И стыдливо присаживается в круг рыбаков, косится на голубой энран угрюмый обездоленный шаман.
В Хунгарях домов семьдесят, не больше. В каждом электрический свет, радио. Есть и деревянные идолы и шамансний бубен... Для упрямых стариков, для приезжих любителей экзотики.
В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.