На дне «общества благоденствия»

Вскоре их доставляют в кабинет Рипера для «особой обработки».

Как выглядела эта обработка, пояснит позднее прокурор Мюллер, рассказ которого приводит журнал «Квик»:

«Бродяг по очереди избивают полицейские. Они стараются попасть в лицо и в живот. Затем жертв заставляют раздеться, велят упереться руками в стену, расставив ноги. К делу приступает сам Отто Рипер: его излюбленный прием – бить ногой сзади в пах. Потом людям приказывают слизывать с пола кровь... Если они теряют сознание, количество ударов добавляют. За волосы несчастных подтаскивают к столу, за которым восседает Рипер. Избитые должны четко произнести: «Вы прекрасные люди, господа полицейские!»

Нищего с раненой ногой несколько раз поднимают вверх и резко бросают на пол. Другому приставляют к виску пистолет. С человеком начинается истерика. Комиссар Рипер нажимает курок. И... заливается смехом. Оружие не заряжено. Затем достает из кармана патрон, показывает его жертве и заявляет: «Я напишу на нем твое имя – для следующего раза». Третьего задержанного уложили на пол и заставили в течение получаса делать упражнения, напоминающие движения пловца в воде. «Чтобы ты не сразу захлебнулся, когда мы сбросим тебя в Рейн», – гогочут полицейские»...

Пытки людей в полицейском участке, расположенном в ста метрах от земельного суда Дюссельдорфа, продолжались долгое время. Бездомные много раз жаловались властям. Но их никто не слушал. Власти не внимали стонам людей, оказавшихся «на дне». Внимание на «забавы» команды Рипера было обращено лишь тогда, когда их собственные коллеги, не смогли больше терпеть подобных «развлечений». Местная пресса сравнила «работу» полицейского комиссара с методами гестапо. Под нажимом возмущенной общественности Дюссельдорфа Рипер и трое его подчиненных заняли место на скамье подсудимых. Но будут ли устранены причины, порождающие риперов и им подобных?

«Обществу благоденствия» нужны такие «образцовые» полицейские. Ведь полиция охраняет власть, а не бездомных и нищих, которых в боннском государстве становится все больше.

Молодой адвокат Бернхард фон Грюнберг знает, о чем говорит. Он проделал необычный «опыт», который вызвал сенсацию: переодевшись нищим, Грюнберг влился в ряды бездомных. В приюте его, как и всех остальных пришельцев, раздели, подвергли саносмотру и препроводили на ночлег. Он испытал на себе «вежливый тон» обслуживающего работника, ел похлебку из миски. Но главное, у него была возможность беседовать с людьми, которые ведут нищенское существование «на краю» западногерманского общества.

– Ну, и каково ваше впечатление, есть ли у этих несчастных хоть какой-то шанс вернуться к нормальной жизни?

– Интеграцией людей, попавших в трудное положение, никто не занимается. О каком шансе тут вообще можно говорить? К тому же их число растет. Сейчас в Федеративной республике свыше полумиллиона бездомных. Приюты не вмещают всех желающих.

– Что же является главной причиной этих бедствий?

– Главную причину вы наверняка знаете: безработица. Биржи труда переполнены полноценными, так сказать, людьми, которые хотят, но не могут работать. Их руки просто не нужны. И представьте себе, что на бирже появляется человек, который, отвечая на вопрос о местожительстве, вынужден назвать приют для бездомных. Кто же его возьмет! Иногда обитателей ночлежек привлекают к вспомогательным коммунальным работам. Платят гроши. В буквальном смысле слова гроши, – уточняет Грюнберг.

...В квартире одного из гамбургских домов найдены останки пенсионерки Маргот Франк, пролежавшие там более четырех лет. Журналисты западногерманского телевидения из программы «Монитор» попытались выяснить, как же подобное могло случиться, почему в течение четырех лет никто не поинтересовался судьбой пожилого больного человека. Ответа на эти вопросы не нашли. Лишь родились новые вопросы.

Пенсионерку Маргот Франк действительно никто не искал: родственников у нее нет, а соседям абсолютно не было дела до «какой-то старушки». Не интересовались ею и местные власти, ведомство по социальным делам. Пенсия ей поступала на счет в банке, и это исправно регистрировал компьютер. Тот же компьютер – вот оно, «преимущество» электроники! – регулярно оплачивал все текущие счета уже мертвой пенсионерки: и за свет и за аренду квартиры вместе с соответствующими налогами.

В сберкассе, правда, удивлялись: Маргот Франк пять раз повышали квартирную плату, и при ее мизерной пенсии она ни разу не протестовала. Никто не обратил внимания и на то, что почтовый ящик пенсионерки не вмещал корреспонденции. Даже врач, который, как выяснилось, был у Франк незадолго до ее смерти, в последующие четыре года ни разу не поинтересовался здоровьем пациентки – счет оплачен, значит, все в порядке.

Журналисты из «Монитора» попытались выяснить, не является ли печальная история с Маргот Франк трагическим, но чрезвычайным исключением. Отнюдь нет. Только в Гамбурге ежегодно регистрируется около 20 случаев, когда люди умирают и об их смерти узнают лишь через несколько недель или месяцев. За каждым из таких случаев – человек, выброшенный за борт общества, состарившийся и ставший никому не нужным.

Одиночество печать называет «существенной проблемой» стариков, которых в западногерманском обществе нередко рассматривают как «балласт». А одиноких людей в ФРГ немало. Только вдов насчитывается более 4,5 миллиона, свыше 500 тысяч вдовцов. В значительной мере это итоги минувшей войны, развязанной гитлеровским фашизмом.

...Работая в Вене, я прочел однажды в местном журнале «Профиль» жуткое исследование о самоубийствах в Австрии. Были помещены вызывающие ужас фотоснимки людей, «добровольно» ушедших из жизни. Утверждалось, что Австрия занимает первое место на Западе по числу самоубийств, держит в этой области трагический «рекорд».

С тех пор прошло десять лет. Не знаю, сохранила ли Австрия этот «рекорд», а возможно, он перекочевал к какой-нибудь другой стране. Но мне запомнились некоторые высказывания психиатров и социологов, занимавшихся этой проблемой, некоторые выводы журналистов.

«Самоубийцами не рождаются», – отмечал «Профиль». И справедливо добавлял: «Ими становятся».

– «Добровольно» из жизни не уходит никто, – заявил профессор Рингель, изучающий проблему самоубийств в Австрии уже четверть века, один из инициаторов международного «Общества по профилактике самоубийств», – 85 процентов спасенных людей рады, что они остались в живых.