Мать

- Занавес открывается, Дмитрий Иванович, - предупредил Кузьмич. - Вас просят подготовиться к выходу.

Свет в зале погас, и артист отступил в глубь сцены. Пружиня на носках, он побежал к своему выходу.

Выпрямившись, сидела в кресле Елена Кошевая. Страстное желание увидеть образ сына выросло настолько, что она уже ничего не слышала, никого не видела. Однако зачем она обманывает себя: возможно ли, чтобы кто-нибудь мог напомнить ей Олега?.. Елена Кошевая не чувствовала торжественного молчания зала, не заметила даже, что две подруги на сцене вспоминали о счастливых и беспечных днях своей жизни.

- «Но как хорошо мы жили, Уля», - прислонившись к коленям неразлучной своей подруги, говорила Валя.

- «И как хорошо могли бы жить люди на свете, если бы только захотели, если бы только поняли...»

Кошевую вдруг поразил певучий, до боли знакомый голос девушки, к которой с такой симпатией относился Олег, и если бы суждено было прожить им ещё долго...

Вот и другие девушки. Они обдают друг друга водой, резвятся. Уля прекрасна со своей белой лилией, но как грустна она!...

Взрыв снарядов преображает всё вокруг. Неотзвучавший смех застывает у девушек на устах, и они разбегаются кто куда.

Вздрогнула Елена Кошевая, почувствовала, как вздрогнул весь зал. Сцена погрузилась во тьму... Да, точно так однажды всё погасло, когда немцы оккупировали Краснодон.

Громкие аплодисменты, раздавшиеся неожиданно, неприятно удивили Елену Кошевую. Разве сейчас до аплодисментов? Вот вспыхивают прожектора, озаряют то цепь холмов, то толпу на авансцене. В центре толпы юноша в белом, с дорожным ранцем за плечами.

Глаза матери подёрнулись дымкой. Она подалась вперёд, чтобы яснее видеть. Думала, что это ей мерещится, что это какой-то сон. Она сдавила рукою грудь.

Понял сидевший рядом юноша, что может испытывать в эту минуту мать...

Пока Елена Кошевая овладела собой, Олег покинул сцену. Он говорил со своими товарищами, но о чём, - этого мать не помнила. Она оглядела сидевших рядом зрителей таким взглядом, будто спрашивала, действительно ли он был похож на её сына.

Сцена изображает квартиру Кошевых, где собирались близкие друзья Олега. Сегодня все молодогвардейцы кажутся такими решительными, подтянутыми. Они совещаются, они озабочены судьбой многих; надо нанести сокрушительный удар по врагу и сохранить связь с секретарём Областного комитета Иваном Фёдоровичем Проценко... И организатор этих комсомольцев - её Олег. А много ли прошло времени с тех пор, когда Олег прибегал домой со слезами на глазах, с зашибленными коленями и в объятиях матери забывал про боль! А теперь... Словно через несколько дней после этого так резко изменился Олег! Теперь он думает о том, как излечить раны многих тысяч людей.

Знакомую тревогу переживает Елена Кошевая: ведь немцы могут задержать этих неопытных, этих горячих ребят.

- Будь осторожен, сын! - повторяла мать на сцене. Никогда ещё не случалось, чтобы артист, исполнявший сейчас

роль Олега, настолько забыл себя; особенно сцены, связанные с матерью, он провёл потрясающе искренне. Он разговаривал со своей матерью так, словно перед ним была не актриса, а взаправду сама Кошевая.

- «Как хорошо человеку, если у него есть мать. Как я люблю твои руки, и сколько добрых дел они сделали», - говорил артист, не видя грима актрисы. Он отчётливо видел перед собой женщину, которая, сидя в зале, то и дело утирала слёзы...

- «Сын мой, как много перемен произошло в твоей жизни, а ведь ты ещё только мальчик. Понимаю, что эти собрания не простые дружеские встречи. Не страшись, будь сильным до последнего вздоха».

Наступило мгновение, когда взоры Олега и Елены Кошевой встретились. Исчезли все условности сцены, - в это мгновение они нашли друг друга так, как нашли бы друг друга мать и сын. Артист чувствовал, что время истекло, что пора ему оставить сцену, но этот взгляд сковывал его, и он не находил в себе силы сделать какое-нибудь движение, хоть и сознавал, что все ждут его...