Маркизетовый листопад

- Очень извиняюсь, был занят. Завтра же зайду, клянусь вам!

Алеша поочередно целует ручки розовой и голубой.

- Ну, уж нет, теперь не пустим, раз вы нам попались, - это счастливый ветер, а мы как раз скучаем.

Но это ж возмутительно, сейчас Алеша их отошьет, у него, ведь, в девять заседание!

Алеша в сладком маркизетовом плену - опускается на скамью и тут только замечает Катю.

И Кате по - товарищески, словно о неоконченном деле:

- Товарищ Мухина, я вас больше не смею задерживать, я тут останусь, посижу...

«Товарищ Мухина» - это для тех, маркизетовых, чтобы не подумали. Ему стыдно за нее. Это значит - Катя здесь лишняя; Жигов не спешит, он не пойдет на заседание, он останется в маркизетовом плену в таинственной тени бульвара.

Катина точка расплывается

И ЧТО - НИБУДЬ одно: или Жигов - шпана, или Катя «не проработала идеологически все области сознания».

Вернее, последнее - ревность, уязвленное женское самолюбие, - фу, как это мелко!

Нет, не то, не только это, а Жигов - хорош! Он поцеловал им ручки, остался с этими нарядными куклами.

Но почему - куклы? Может - быть, вовсе и не куклы, а содержательные, умные девушки; ведь, в сущности, глупо оценивать человека по костюму, безапелляционно штамповать по таким мелочам - это сектантская нетерпимость, узость. Несомненно, Катя перегибает палку. Красота - вещь безотносительная и бесспорная.

Почему - то вспомнилась «Психея».

В самом деле - надо собой хоть немного заняться. Эта нарочитая, подчеркнутая небрежность к своей внешности оскорбляет глаз независимо от доводов сознания.

Алеша очень чуткий и деликатный, он никогда мне этого не заметил, а мне следовало бы самой об этом подумать.

* * *

ПО БИРЮЗОВОМУ полю желтый кленовый лист - на прилавке листопад. Льется каскадом нежная ткань, осыпаются на прилавке листья:

- На ваш рост, на вашу фигуру... к вашему цвету глаз... бесподобно...

И то же и Муси и Люси - на разные голоса, со множеством восторженных интонаций.