В Чехословакии проходила «Неделя борьбы против фашизма и войны». Каждый день мы с Алексеем Петровичем Маресьевым встречались то с пионерами, то со студентами, то с рабочими пражских предприятий. Любители автографов буквально охотились за любимым героем. На чем только Алексей Петрович не расписывался в эти дни: на пачках сигарет, на денежных купюрах, на паспортах и даже... на рукавах рубашек!

Однажды утром в нашем номере раздался телефонный звонок. С трудом подбирая русские слова, взволнованный мужской голос уверял меня, что со мной говорит чехословацкий Маресьев, и настоятельно просил познакомить его с русским Маресьевым.

Мне показалось, что произошла какая - то ошибка, так как я твердо знал, что безногий летчик есть только в Советском Союзе и что в данный момент он находится рядом со мной в пражской гостинице «Европа». Прикрыв ладонью трубку, я глянул на Маресьева. Он только что проснулся и, уткнувшись носом в подушку, одним глазом посматривал на меня. Потом вдруг приподнялся, решительно хлопнул себя по согнутым коленям и сказал:

- Приглашайте! А сами по тревоге одеваться!

Через несколько минут в дверь тихо постучали, и в комнату вошли два рослых офицера; на груди у каждого сверкали боевые ордена. Оба смущенно улыбались. Неожиданно я узнал своих старых знакомых, с которыми встречался еще в 1945 году. Нашей радости не было конца.

Мы по - братски обнялись и расцеловались с подполковниками Налепко I и Александром Тимко, белорусским партизаном, десантником и участником словацкого народного восстания.

Тимко буквально пожирал глазами Маресьева. По его смуглым щекам катились слезы. Я понял, что Тимко тоже без ног. Так вот кто считает себя чехословацким Маресьевым!

Александр Тимко волновался, должно быть, не зная, с чего начать разговор. Вдруг он широко расставил руки и шагнул вперед. Его глаза впились в Алексея Петровича. Оба долго смотрели друг на друга, затем, не произнеся ни слова, крепко обнялись.

- Вот и встретились два Маресьева! - с какой - то радостной торжественностью в голосе сказал подполковник Налепко.

- Почему же Маресьевы? - возразил Алексей Петрович. - А почему не два Тимко?

Продолжая хлопать друг друга по спине, два Маресьева или два Тимко, сели на тахту. Между ними завязался разговор, который не имел ни начала, ни конца, но который трогал до слез...

А в это время Налепко рассказывал мне о героическом подвиге Тимко.

... Зимой 1944 года Александр Тимко с группой чехословацких авиадесантников был выброшен в Низких Татрах. В одном из боев группа попала в окружение, и Тимко получил тяжелое ранение в обе ноги. С большим трудом ему удалось отползти от места боя, но потом он заблудился и, истратив последние силы, лишился сознания. Его замело снегом... Сколько он пролежал под холодной периной, кто нашел его и доставил в больницу, Тимко не помнит. Очнулся он в госпитале. В палате было душно, и страшно болели пятки. Засунув руку под одеяло, Тимко нервно шарил по матрацу, но ног не нашел. Он впал в отчаяние, ему больше не хотелось жить. Только порция морфия успокоила его на время.

Прошло два года. В один из дней, когда у Александра Тимко было особенно тяжело на душе, кто - то из друзей принес ему «Повесть о настоящем человеке» Б. Полевого. Книга потрясла его. Он воспрянул духом. Будто солнечный луч выглянул из - за черной тучи. «Ведь мог же советский летчик так мужественно перенести тяжелейшую драму и сесть за штурвал самолета, - думал Тимко. - Почему же и мне не попробовать вернуться в строй?» И Тимко добился своего.

Во время нашей поездки по Чехословакии мы с Алексеем Петровичем посетили город Пльзень. Здесь нам довелось встретиться еще с одним чехословацким Маресьевым. Вот как это произошло.

У ворот завода имени Ленина, куда нас пригласили, резко затормозил легковой автомобиль. Из машины вышел широкоплечий мужчина лет двадцати пяти с сильно загорелым лицом и русыми, зачесанными назад волосами. Он торопливо захлопнул за собой дверцу машины и, прихрамывая, подбежал к нам.

- Кто из вас будет русский летчик Маресьев? - спросил он, щелкнув каблуками.

Алексей Петрович шагнул вперед. Мужчина покраснел и, схватив руку Маресьева своими большими, сильными ручищами, долго тряс ее.

- Вы научили меня бороться за жизнь! - сказал он. - Спасибо, спасибо вам, друже! У меня тоже нет ног, но я работаю на гусеничном тракторе и шестой год перевыполняю нормы!

И два Маресьева, советский и чехословацкий, взявшись за руки, пошли осматривать цехи завсда. Казалось, эти люди никогда не наговорятся. Потом мы узнали, что Герой Труда А. Шнейдер - так звали нашего нового знакомого - знатный тракторист и комбайнер страны; за трудовые успехи он награжден несколькими орденами и медалями.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.