– Ну, на улице грязно, рядом стройка, на подошвы налипает грязь.
– Нет, следов не было, – заверил он. – Линолеум светлый, я бы увидел.
– Скажите, разминувшись с вами, Юрий пошел к остановке?
– Не знаю... Он побежал через дорогу. Помню, что в это время автобуса на остановке уже не было.
– А когда выбежали из дома, никого не встретили?
– Никого. На улице никого не было.
– Хорошо. Вернемся к Юрию. Вы сказали, что хотели спросить у него, куда он собрался. Из чего вы заключили, что он собрался куда-то ехать?
– Как из чего? С таким чемоданом – прямая дорога на вокзал или в аэропорт.
Что ж, резонно. Правда, с чемоданом, даже очень большим, можно перейти жить в другой дом, переехать в другой район города...
– Еще один вопрос. Сергей Сергеевич. Вы не знаете, есть у Юрия друзья или знакомые в других городах?
Черпаков помедлил с ответом ровно столько, сколько понадобилось, чтоб заподозрить его в обмане.
– Нет, не знаю.
Я посмотрел на часы. Нетерпение, с которым я ожидал приезда Логвинова, прошло. У меня не оставалось сомнений в том, что он вернется один.
Против моего ожидания прокурор ни словом не упрекнул за вчерашнюю мою инициативу. Он молча, не перебивая, выслушал нас с Волобуевым, покрутил в руках заключение судебно-медицинского эксперта и вернул его мне.
– Вышемирский умер от сердечного приступа, – сказал он. – .Это установлено. Обстоятельства его смерти запутаны, подозрительны, но объективно налицо лишь признаки кражи. Только признаки... – Он посмотрел в мою сторону. – Что ж, Владимир Николаевич, приступай. Принимай дело к своему производству и не тяни, постарайся успеть до понедельника. – Прокурор мельком глянул на висящий сбоку планшет со словами «Без трех версий не докладывать». – Я бы начал с поиска ответов на все «кто»: кто, кроме Черпакова, навещал Вышемирских, кто взял кассету с пленкой, кто оставил след на книге. Потом выяснятся и все «почему». Профессор был постоянно на людях – значит, преподаватели, студенты, кто-то из них обязательно прояснит ситуацию. Сын Выше-мирского тоже сплошное белое пятно. Его надо найти во что бы то ни стало. Впрочем, я плохой помощник. – Он положил ладони на крышку стола, что делал всегда, заканчивая разговор. – Вот ребята из милиции – те помогут. Выделим тебе двух человек. И, пожалуйста, займись этим делом вплотную, не забудь: со следующей недели ты у нас в штате. Вопросы есть?
Какие могут быть вопросы? Просьбы – другое дело. Я попросил санкцию на выемку корреспонденции, адресованной Вышемирским, и тут же получил ее.
Мы встали, собираясь идти.
– Владимир Николаевич, задержись, – попросил прокурор. – Есть для тебя кое-что...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.