Она страстно хотела жить, мечтала о том, что будет после войны, о мирной жизни, об институте, о книгах. Мечтала о театрах, о музеях. «Только бы жить», - писала она.

Что привело ее к смерти? Большая любовь к жизни, желание жить высоко и вдохновенно. 30 мая 1943 года на заседании бюро подпольного райкома Ину приняли кандидатом в члены партии. Товарищи рассказывают, что ее лицо было освещено легкой улыбкой: для нее это была присяга на верность жизни, народу, себе. Вот что с ней произошло в Пустоши, когда ее задержали немцы: «Комендант кричит: «Говори!» Молчу. Вижу, как его физиономия краснеет. Он подбегает ко мне, изо всей силы бьет меня по левому уху. «Говори!» Офицер снова ударил меня несколько раз по лицу. Очевидно, на мгновение я потеряла сознание и упала. Встаю. Голова кружится. По щеке и губе течет что - то. Я трогаю рукой и вижу кровь. Он дрожащими руками закуривает сигару. «Так не скажешь?» Молчу. Тут он подошел ко мне, и вдруг я почувствовала острую боль в правой руке. Я чуть не закричала, но ненависть к этому гаду помогла мне справиться с собой и не показать ему моей слабости... Меня привели в какой - то дом, втолкнули в комнату с решетками. Села на пол. Все болит, а особенно рука - пепел сигары смешался с кровью».

Ину ждала виселица. Ей удалось убежать. Вернувшись в отряд, она скромно умалчивала о пережитых ею пытках. Она продолжала ходить в разведку; теперь она хорошо знала, что ждет ее, если она попадет в руки немцев.

Однажды фашисты ранили партизана Иудушкина. Он был с Иной в болоте. Он не мог идти. Он рассказывает: «Опираясь на руку Ины, я кое - как полз. По правде говоря, Ина почти несла меня... Восемь километров мы шли так семнадцать часов...»

Можно было бы много рассказать об отваге Ины; об этом охотно вспоминают ее боевые товарищи. Но мне кажется, что лучше, чем все эти рассказы о мужестве Ины, свидетельствует ее нежелание расстаться с тяжелой и опасной работой в тылу у врага. В начале 1943 года Ина, получив отпуск, приехала домой. Она могла поступить в институт, могла пойти в армию. Ей говорили товарищи: «Ты довольно партизанила, свое сделала, хватит». Она отвечала: «Нет. Мое место там». Она говорила так не потому, что ей указали это место, она знала, как страшна жизнь партизанки - разведчицы, и она хотела для себя самого тяжелого.

21 февраля, за несколько дней до своей гибели, Ина писала матери: «Рано утром командир будит нас идти в разведку. Проснешься - и вспомнишь, как когда - то няня будила в школу. Тоже не хотелось вставать, хотелось поваляться в тепле, но... какая разница. Идешь утром по лесу и вспоминаешь и даже чуть - чуть надеешься на что - то впереди... Побывать сейчас дома...» Это письмо Ина написала за несколько дней до смерти.

Несколько партизан ночевали в землянке. Перед рассветом часовой разбудил всех: «Немцы!» Выскочив из землянки, Ина поняла, что всем уйти не удастся. Она решила прикрыть отход товарищей; она крикнула им: «Уходите!» Встав на колено, она открыла огонь из своего автомата...

Что осталось от Ины? Несколько тетрадок дневников, связка писем да высокая сосна в лесу возле Идрицы, на которой партизаны вырезали имя девушки. Нет, не только это. «Лучшее не забывается и не исчезает».

В школе Ины - новые мальчики, новые девочки, новые проказы, новые увлечения. Но где бы ни были товарищи Ины, я знаю, что память о прекрасной девушке, которую они встретили на заре своей жизни, им помогает в минуты горя и уныния. Я знаю, что новое поколение - девушки и юноши, которые читают дневник Ины, учатся на нем жить, бороться, по - настоящему любить, жертвовать собой.

Девятиклассница Роза Яловецкая говорит: «И часто я, задумываясь над своими поступками, спрашиваю себя: «Как бы поступила на моем месте Ина?» И мне хочется еще глубже понять эту замечательную девушку». Десятиклассница Роза Гончарова пишет из Брянской области: «За дневник Ины я берусь всякий раз и нахожу там всегда именно то, что и у меня...»

Учительница Хенкина написала Вере Васильевне: «Строки из дневника и писем волнуют свежестью мыслей и непосредственностью чувств. Даже не верится, что их писала девочка, всего - навсего школьница. Ей мог бы позавидовать иной писатель». Это правда. Не напишет даже большой писатель таких писем: их нужно, до того как напишешь, пережить. Когда я работал над «Бурей», когда писал о Зине, о Рае, перед моими глазами вставала девушка из Кашина - ее дневники, ее письма, ее судьба.

«Лучшее не забывается и не исчезает». Ина в это верила, и мы в это верим. Не может ни забыться, ни исчезнуть короткая, но прекрасная жизнь Ины Константиновой.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.