Безусловно, «рок» — это не джаз! Даже в работах некоторых музыковедов «царства джаза» — Америки — мы без труда улавливаем такую мысль: «Рок-н-ролл пользуется успехом в основном у «тедди» (то есть стиляг). Он настолько антиэстетичен, что является позором музыкальной культуры».

Почему же на танцевальных площадках, в клубах, Дворцах культуры мы зачастую слышим вовсе не джаз, а «джазовые коктейли»? Почему рядом с подлинно демократичной джазовой музыкой у нас порой звучат самые дурные образчики «роков»?

Год назад меня познакомили с невысоким, гладко причесанным молодым человеком. У него тихий, спокойный голос. Держится он с достоинством. Зовут его совсем просто — Леонид Переверзев. А он, оказывается, идеологический бог. Может, не совсем бог, но уж наверняка «божок» московских джазоманов.

Вокруг «джазового божка» стали группироваться юноши, многие из которых искренне любят музыку и искренне верят, что с помощью Леонида они наконец-то узнают, в чем джаз хорош, в чем плох. Уже несколько лет Переверзев пересказывает им то, что вычитал в американских журнальчиках и книжонках. Он пересказывает бредни о джазе со слов господина Коновера и ему подобных. Разница только в одном: об идеологии джазовой изнанки здесь говорится не столь откровенно, как в статьях заокеанских музыкальных комментаторов.

За разговорами следуют дела. Ежедневные двухчасовые радиопосылки «Голоса Америки», те самые посылки, которые «воздействуют на иностранных слушателей... путем отождествления с Америкой», записываются на магнитофонные ленты. Спустя несколько дней музыкальные оруженосцы Переверзева в «двадцать горл» «дуют» на институтских вечерах и в клубах очередные «новинки».

Нерешенные ПРОБЛЕМЫ или «что ЗА ЗВЕРЬ синкопа»?

Конечно, беда не в Переверзеве. Беда в том, что наболевшим и сложным проблемам джаза не уделяют внимания ни Союз композиторов СССР, ни кино, ни радио, ни музыкальные издательства.

В Союзе композиторов легкая и джазовая музыка именуется массовыми жанрами. Это справедливо. Кому же, как не им, максимальное внимание, помощь, забота!...

Но... Но дальше разговоров о необходимости заняться решением джазовых проблем в Союзе композиторов не идут. Вот справка: за несколько лет интересные пьесы для джаза создали лишь Афанасьев, Бабаджанян, Кажлаев, Минх, Эшпай, Щедрин, Оякяар, Найссоо, Урисалу и Цфасман. Десять человек. Да ведь это капля в «композиторском море»! Успехи в создании музыки академических форм заслонили в Союзе композиторов «маленькие» проблемы джаза. А «маленькие» проблемы лишают эстетического наслаждения миллионы (!) людей.

Однажды мы вместе с композиторами и музыкантами собрались в редакции, чтобы обсудить наиболее актуальные проблемы легкой и джазовой музыки.

Мы искали ответы на многие «почему», касающиеся неблагополучия на джазовом «фронте». И вдруг Александр Цфасман сказал: «А кто знает, что за зверь — синкопа? Разве многие ответят, что синкопа — неожиданный музыкальный акцент, присущий джазовой музыке? Да что там синкопа! Разве все знают, в чем разница между этюдом и ноктюрном, до мажором и ре минором? Разве вся наша молодежь получает музыкальное образование?» И в шумной комнате редакции вдруг стало удивительно тихо. А затем сразу зашел разговор о главном — о знаниях, об эстетическом воспитании молодежи.

В самом деле, повинна ли ваша молодежь в том, что иногда не может отличить хорошую музыку от плохой?

Десятки тысяч людей получают у нас в стране музыкальное образование в специальных учебных заведениях, в кружках при клубах, на музыкальных факультетах в университетах культуры. Но за все время учения им ни разу ни единого слова не скажут о джазе. Не скажут, что в нем хорошо, что плохо. Слушая джазовую музыку, молодежь вынуждена целиком полагаться на собственный вкус.

В деле пропаганды джазовой музыки «первую скрипку» обязан играть Союз композиторов. Серьезный вклад могут внести и музыканты-исполнители. Легкая и джазовая музыка — музыка далеко не легковесная, как думают некоторые. Ее исполнение требует такого же профессионального мастерства, как и игра в симфоническом оркестре. Кстати, почти все артисты джаза О. Лундстрема раньте занимали концертмейстерские места в оркестрах музыкальных театров.

Сегодня у джаза плохо с кадрами. Характерный пример: консерватории не готовят саксофонистов. Но оставить джаз без саксофона — все равно, что симфонический оркестр без скрипок!

И еще одна проблема — что играть?

Сколько раз ты, читатель, наверное, хотел купить ноты полюбившейся песни или вальса. Увы, почти всегда тебя ждала неудача. Беда здесь в том, что судьбы изданий музыкальных произведений определяют не любители музыки, не профессионалы, а «партикулярное» мнение работников... «Книготорга». «Книготорг» часто и справедливо критикуют за то, что он плохо торгует книгами. Что касается музыки, то здесь дело обстоит еще хуже. Для этого уважаемого учреждения не то что синкопа, но обычный краковяк — таинственный зверь, к которому не знаешь, с какой стороны подойти. Видимо, поэтому нотным изданиям уготованы мизерные тиражи. А отсюда репертуарный голод.

Слово советскому джазу

Как всякое музыкальное искусство, джаз может успешно развиваться лишь на песенно-танцевальной мелодической основе, на базе народного интонационного и ритмического строя. Характерный тому пример — произведения А. Бабаджаняна, неразрывно связанные с мелодикой и ритмикой народов Закавказья. Возможно ли создание джазовой музыки на русской песенно-интонационной основе? На эту тему велся длительный спор. Спор был разрешен весьма просто: Н. Минх создал джазовую пьесу, навеянную обычной «Барыней». Недавно я услышал несколько джазовых произведений, в основу которых легла украинская песня «Не ходи, Грицю, тай на вечерницу».

Пора вопросам массовых музыкальных жанров, в частности советскому джазу, уделить столько же внимания, как в свое время созданию оперы. Пора задуматься над тем, что тлетворному влиянию американского коммерческого джаза необходимо противопоставить наш джаз!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.