Вчера еще тайга красовалась осенним нарядом: золотились березы, ярким огнем пылали молодые осины и рябины.

А ночью разгулялся ветер и сорвал украшение осени. Замерли оголенные кроны, покорно поддаваясь зимнему оцепенению...

Конец сентября. Чудесная охотничья пора!

Мы с охотоведам Нарубиным миновали заросли кедрача и поднялись на гору, в осиновую «гриву». Здесь было светло и сухо. Шуршала под ногами опавшая ночью блеклая листва. Совсем недавно в этом осиннике кормились глухари, а теперь только (рябчики прятались в гуще бархатисто - зеленого черничника.

Направляясь туда, мы вдруг услышали необычные для тайги звуки: гулкий стук и затем резкая дробная трескотня.

Нарубин остановился.

- Что это?.. Давай послушаем!...

Звуки доносились из ельника, повторяясь почти с равными интервалами. В лесу часто скрипят надломленные ветром деревья, но эти звуки были ни с чем не сравнимы.

Приблизившись к ельнику, мы неожиданно услышали раздавшееся после дробной трескотни звериное урчание.

- Да это же медведь забавляется! - догадался Нарубин.

Тихо, крадучись, зашли в ельник. Впереди возвышалась боровая сопка, из - за ее склона доносилась до нас лесная музыка. Чтобы обнаружить музыканта, надо было подняться на вершину сопки.

Мы зарядили ружья пулями и ползком поднялись по склону. Встав за стволами сосен во весь рост, взглянули вниз. Противоположный склон сопки был пологим, редколесным, с низкими раскидистыми соснами и редкими крупными елями. На середине склона стоял высокий, расщепленный по слоям пень от сломанной ели. Неподалеку росла кряжистая сосна; один нижний сук ее был почти до половины очищен от веток.

- Где же медведь? - тихо спросил я.

- Ты за елку смотри! - шепнул охотовед.

Мне не сразу удалось увидеть медведя. Но вот он вышел из - за ветвей поваленной ели и встал на задние лапы. Я невольно поднял ружье.

- Успеешь еще, - прошептал мой напарник. - Давай посмотрим, что он будет делать... Этакий громадина!

Это был здоровенный старик - самец. Он подошел вразвалку к сосновому суку, захватил его передними лапами и потянул за собой к еловому пню. Дотянув сук до пня, зацепил его конец за середину отщепленной доски, попятился, придерживая сук, и наконец отнял лапы.

Тихо поскрипывая, сук пополз вверх по отщепине, отгибая ее от пня. Сорвавшись, он выпрямился, а отщепина с резким хлопком ударилась о пень и, свибрировав, отбила длинную дробь.

Медведь, склонив голову набок, слушал, а когда дробь стихла, удовлетворенно уркнул, лег на моховой кочкарник, перевернулся через спину.

Нарубин стиснул мне локоть. Я повернулся к нему и показал на ружье. Он протестующе мотнул головой.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.