Зимой 1905 года в Женеву приезжает самарский большевик Михаил Михайлов-Доронович. Ленин, «как бы вспомнив что-то», расспрашивает собеседника о революционной работе в городе его юности.

— А на Барбашиной поляне массовки проходили?.. А на острове?

— Видимо, — заключает мемуарист, — Владимир Ильич своими воспоминаниями перенесся в Самару, где протекли его юные годы.

«Палата № 6»

Самарские годы Ленина были нелегкими для всей его семьи. Косвенно свидетельствует об этом объявление в «Самарской газете»:

БЫВШИЙ СТУДЕНТ

желает иметь урок. Согласен в отъезд. Адрес: Вознесенская улица, дом Саушкиной, Елизарову, для передачи В. У. письменно.

Объявление десятикратно публикуется в мае и июне 1889 года. Бывший студент Владимир Ульянов настойчиво ищет заработка. Наряду с напряженной работой над литературой по учебному курсу юридического факультета он вынужден два года сряду репетировать купеческих недорослей и дворянских балбесов.

Нисколько не преувеличивает крайне трудного материального положения семьи Ульяновых и официальное прошение, адресованное Владимиром Ильичем в октябре 1889 года министру народного просвещения:

— ...В течение двух лет, прошедших по окончании мною курса гимназии, я имел полную возможность убедиться в громадной трудности, если не в невозможности найти занятие человеку, не получившему специального образования. Ввиду этого я, крайне нуждаясь в каком-либо занятии, которое дало бы мне возможность поддерживать своим трудом семью, состоящую из престарелой матери и малолетних брата и сестры, имею честь... просить... разрешить мне держать экзамен на кандидата юридических наук экстерном при каком-либо высшем учебном заведении.

Бывший студент Императорского Казанского Университета

Владимир Ульянов.

Владимир Ильич был вынужден стеснять себя материально в самых насущных нуждах и прежде всего в покупке книг. Как вспоминает он семь лет спустя в письме, отправленном Александру Потресову из Шушенского зимой 1899 года:

— Если не очень стесняться в средствах для выписки книг, то можно, я думаю, и в глуши работать, — я сужу, по крайней мере, по себе, сравнивая свою жизнь в Самаре лет 7 тому назад, когда я читал почти исключительно чужие книги, и теперь, когда я начал заводить привычку выписывать книги.

О Самаре Ленин вспоминает и десятилетие спустя, весной 1902 года, когда туда высылают Марию Ильиничну. 24 марта он пишет матери из Мюнхена:

— В Самаре, должно быть, снег теперь распустило, — начинается непролазная грязища или скрытые под снегом лужи?

Какие у вас виды на лето? Хорошо бы было выбраться хоть в Жигули, если уже не удастся двинуться подальше (а я все надеюсь, что удастся...) Летом надо выбраться из Самары — я не могу и сейчас забыть, какая она пакостная в жару.

Осенью того же года, радуясь «удивительно хорошей погоде» уже в Лондоне, куда переехала редакция «Искры», Владимир Ильич замечает в очередном письме к родным:

— Если у вас такая же погода, — то вам следовало бы пользоваться ей где-нибудь на лоне природы, а то в самой Самаре, поди, и в такое время мало приятного жить.

Но Ленин томился в Самаре не только из-за непролазной грязи весной и осенью, невыносимой жары и пыли летом. Он не находит здесь сколько-нибудь широкого поля для применения революционных сил. Только стремление смягчить новое горе матери, потерявшей весной 1891 года дочь Ольгу, морально обязывает Владимира Ильича остаться в «пакостной» Самаре еще на год. Анна Ильинична, не раз беседовавшая в те дни с братом, рассказывает:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.