Трое в лодке, как им представлялось в трудную минуту, не считая помощников на переправах, плыли против течения традиционной производственной жизни коллектива Московского автомобильного завода имени Ленинского комсомола. Их усилия во много крат превосходили усилия других, стремительно плывущих навстречу. Им пришлось преодолеть многие пороги, они натыкались на подводные камни, но благополучно достигли цели. Анатолий Гречин, Владимир Архипов, Валерий Католичук празднуют победу – им удалось надеть на лазер рабочую спецовку и заставить его работать в заводском цехе. Невероятное для многих даже на АЗЛК, предоставившем им поле деятельности, стало сегодня очевидным.

Ствол мирной пушки. Ее поле боя – участок цеха, где она недавно прочно заняла позицию. Ее выстрел не уничтожает, а созидает. Из жерла ствола вырывается не снаряд, а узкий пучок невидимого света. Он метнулся в зеркало, то отфутболило его к другому, потом таким же манером к третьему, и вот уже луч вонзился в поверхность детали. Та закрутилась, словно ужаленная, оставляя дымный след на своем теле. Через пару минут деталь выскакивает из тисков «операционного» стола, вобрав в себя новые силы, готовая к длительному единоборству со стальными шестернями. Теперь она не только сможет противостоять их грубому натиску, но и поспорить: кто кого!

Идея была настолько проста, что когда в августе 1976 года Анатолий Гречин, молодой физик, зашел прямо с улицы к главному металлургу АЗЛК и предложил ее, то не встретил ни недоуменного взгляда, ни решительного отказа. Михаил Львович Хина с интересом взглянул на посетителя и, в свою очередь, предложил ему начать эксперимент хоть завтра, но предупредил: никаких авансов он не дает. Анатолия такое начало не обескуражило. Ему, новичку, давали в кредит главное – доверие, и теперь только от него зависело будущее идеи, над которой он думал еще в студенческие годы. Да, еще тогда он увлекался лазером, сделал по этой теме диплом, но затем вынужден был заниматься иными делами, может быть, не менее важными и все же далекими от того, о чем он мечтал. Гречин работал в физической лаборатории МГУ и каждый день проходил мимо той двери, за которой впервые «потрогал» трепетный луч лазера. Нет, эта дверь не манила его, иначе он перешагнул бы ее порог, а напоминала о призвании. Он закисал в своей лаборатории, зная, что то же самое произойдет и в соседней. Его, физика-теоретика, тянуло не в космические дали наук, а в заводской цех.

Анатолию стало невмоготу, когда одного из сотрудников соседней лаборатории по договору научно-практического сотрудничества МГУ – ЗИЛ командировали на завод. Он должен был возглавить, а вернее, создать там лабораторию лазерной технологии. Речь шла об использовании лазера в производстве автомобилей. Но Анатолий не бросился вслед за Владимиром Андрияхиным, хотя тот и сделал ему предложение. Гречина смущал академизм подхода к решению поставленного вопроса, что отдаляло перспективу сразу же броситься в омут практической работы. У него же чесались руки по скорейшему внедрению лазера в производство, и он прямиком направился на родственное ЗИЛу предприятие – АЗЛК.

Известно, что луч лазера способен закалять поверхность металла. Теоретически с помощью скользящего луча можно проникать даже внутрь фигурных деталей, неудобных для обычных методов упрочения поверхностей. Таким образом, можно продлить срок эксплуатации наиболее изнашиваемых металлических конструкций автомобиля. Но одно дело знать законы физики, другое – применять их на практике. И заводские конструкторы, знающие цену внедрения новшеств в производство, качали головой: идея-то как голый король. Да и сможет ли ее одеть в приличное платье еще совсем зеленый специалист, к тому же теоретик, мыслящий отвлеченными категориями? Но жизнь подтверждает, что раскованный, а не законсервированный на производстве ум смелее и без оглядки на трудности берется за невыполнимые на первый взгляд задачи. Вот почему Михаил Львович Хина взял на работу зеленого специалиста с хорошим теоретическим багажом и хваткой экспериментатора.

На вопрос, что ему нужно на первых порах, Анатолий выложил Хине с твердостью и уверенностью в себе, которые столь присущи новичкам на производстве: «Дайте мне 350 квадратных метров площади и человек 30 по примеру ЗИЛа, и мы заставим в течение года работать лазер вместо печи закаливания».

Михаил Львович крякнул от таких запросов. Величайший эконом, каким его знали на предприятии все, никогда не бросал денег на ветер: «У нас на заводе принято просить подо что-то конкретное, а ведь у вас еще дела нет, только идея – и та в общих чертах. Мы не НИИ, и здесь правило: сначала сделай – потом проси».

Главный металлург выделил ему захламленную комнатушку около двадцати квадратных метров и как бы вскользь заметил, что на складе лежит лазерная установка.

Ремонтом выделенной под лабораторию комнаты Анатолий занимался в основном сам. Затем вытребовал со склада установку, которая оказалась новеньким «Квантом-16» в разобранном состоянии, в заколоченном ящике. Специалистов по лазерной технике на заводе не было, а о том, чтобы приглашать кого-нибудь со стороны, не могло быть и речи. Гречин сам собрал и запустил свой агрегат, в котором скоро разочаровался. «Квант» оказался для него лишь шикарной игрушкой, для задуманного дела не годился. Ему нужен был не импульсный, а постоянный лазерный луч. Одно дело сверлить дырки, другое – обжигать поверхность металла.

Заводить речь о приобретении новой лазерной установки он пока не осмелился. Лаборатория была инородным телом на заводе, и всерьез Гречина еще не принимали. Он оказался на маленьком островке среди океана. До сих пор Анатолий почти не вылезал из своей обители, обустраиваясь и обдумывая план действий. Но с каждым днем он чувствовал, что вылезать из своей скорлупы просто необходимо. Надо было найти детали для эксперимента, а их никто не собирался приносить ему на блюдечке. Надо было выработать свою тактику поведения, найти людей, чутких к творческим настроениям, заразить их своей идеей. Ведь у многих в силу обычной человеческой инерции мысли никак не укладывалось в голове, что лазер может творить такие чудеса. Они привыкли к станку с его резцами, фрезами, сверлами, шлифовальными кругами. Они знали все виды холодной и горячей обработки металла. Но чтобы лучом света обрабатывать детали – это никак не вязалось с традиционными взглядами на производство.

Проблема коммуникабельности встала перед Гречиным довольно остро. Такого предмета, к сожалению, ни в школе, ни в университете не проходят, и молодые специалисты, выпорхнув из уютных гнездышек, где им прочили безоблачное будущее на трудовом поприще, сталкиваются со многими неожиданностями. Период адаптации порой длится несколько лет, и, как правило, молодой специалист,. пришедший из вуза на производство, начинает работать с полной отдачей лишь на третий-четвертый год. Анатолию такой срок казался большой, неоправданной роскошью. Да и кто его будет так долго терпеть, если ему не намекнули даже, а прямо сказали: нам журавля в небе не надо, мы ждем сиюминутного выхода.

Анатолий устанавливал контакты с рабочими, инженерами, испытателями автомобилей. Он буквально выспрашивал всех, даже автолюбителей, о «болезнях» машины. Его интересовали наиболее слабые стороны железного организма, который вдруг может выглядеть беспомощным и никчемным из-за, казалось бы, незначительной неполадки. Гречин был похож на заботливого доктора, держащего в руках эликсир бодрости и не знающего, кому его впрыснуть. И постепенно люди меняли к нему отношение, пытались помочь ему найти одно из самых уязвимых мест машины. Ведь речь шла о продлении срока жизни деталей, от преждевременного износа которых страдали автомобили и люди. И Анатолий обрастал необходимыми связями, научился оформлять различные бумажки, быть терпеливым и настойчивым.

Настал момент, когда Гречин вновь появился в кабинете главного металлурга с чугунной деталью в руках. Решительно подошел к столу и твердо заявил: «Михаил Львович, мне нужны новый лазер и двое помощников».

Внимательно выслушав доводы, Хина вместе с Гречиным поехал на предприятие, где разработали промышленный образец лазера. Там их приняли с распростертыми объятиями: установка уже была готова, а где ее проверить на практической работе, не знали.

Начался новый этап экспериментов. Гр.ечин проводил их как бы на ощупь: менял на глазок режимы, увеличивал или уменьшал мощность светового луча, скорость скольжения. Ему важно было убедиться, насколько закаливается металл и какие нужны для этого параметры. Вскоре опыты подтвердили то, в чем он и раньше не сомневался: чугун после обработки лазером становится прочнее. Пора было приступать к обработке деталей. Да и изготовители лазерной установки поторапливали: им хотелось побыстрее узнать, на что способна их машина. Но раньше нужно было подобрать помощников, которые стали бы единомышленниками. Основное требование Анатолия – нестандартность мышления. Его не устраивали ребята, уже «закомплексованные» на производстве, и он искал человека с творческой жилкой, готового с головой уйти в исследовательскую работу практического назначения и быстро решать сложные задачи. Таким и оказался Владимир Архипов. Вдвоем они соорудили нехитрое приспособление для вращения детали и начали основной эксперимент. Работали, не считаясь со временем, и добились своего: лазер нанес на поверхность детали по два кольца упрочнения, на которые и возлагались все их надежды. Это был успех, который вместе с Анатолием и Владимиром разделил инженер-электронщик Валерий Католичук.

На техническом совете шла защита дипломной работы бюро лазерной технологии. Оппонентами были приглашены ведущие конструкторы и технологи. Анатолий Гречин ждал жаркого боя, но даже возражений не было. Официально утвержденный стендовыми испытаниями факт о пятикратном увеличении стойкости детали говорил сам за себя. Чтобы возражать в данном случае, конструкторы должны были бы предложить свой вариант решения этой проблемы с более высоким результатом. А так как они не были готовы выложить на стол контраргумент, то пришлось поднять руки «за». Черту подвел директор, издав приказ с указанием техническим службам и подразделениям оказать помощь во внедрении лазера в серийное производство.

Летом 1978 года сотрудники лаборатории приступили к пусконаладочным работам – финальному этапу монтажа лазерного станка в рабочем варианте. Надо было собрать закупленное и изготовленное на АЗЛК оборудование на производственном участке, запустить в работу и провести повторный эксперимент, чтобы подтвердить результат предыдущих испытаний и скорректировать режим закалки.

Успех повторных испытаний превзошел все ожидания. И на стенде и на полигоне обработанные лучом лазера детали выдержали все мыслимые и немыслимые нагрузки. Комиссия приняла работу лаборатории с высокой оценкой, ее сотрудники получили авторское свидетельство на изобретение, а лазерный, станок встал на трудовую вахту. Новый шаг в науке и технике сделан.

Со всех концов страны на АЗЛК приезжают делегации специалистов, идут. заказы с других предприятий, и все просят пройтись лучом лазера по их детали, приходят сюда за советами, консультациями.

– Только одна деталь, которую обрабатывает сейчас лазер, дает около трехсот тысяч рублей экономии ежегодно, – говорит Александр Приходько, возглавляющий штаб НТТМ на автозаводе имени Ленинского комсомола.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.