Кумри

- Иди ты... Чего тебе нужно...

Но под холодным взглядом Мишки тут же осел.

- Вася... не увлекайся, - погрозил пальцем Мишка и потащил упирающегося Калача вглубь комнаты.

Кочкор лежал в обмороке.

4

ЭТУ НЕДЕЛЮ Калач угрюмый, как преступник. Никогда таким не видели его. На все расспросы отмахивается рукой.

Ни о Кумри, ни о Кочкоре не было ни слуху, ни духу.

И каждый день, как только с неба начинало струиться смуглое золото заката, и с мечети старого города доносился первый завывающий зов муллы, Калач уходил в старый город. Он бродил там ночами в темных, словно залитых дегтем, кривых улицах вокруг дома Кумри.

« Что я наделал, что я наделал» ...

Раз кто - то угодил ему камнем в шею. И ни человека, ни собаки. Ни звука, ни шороха.

Глиняная могила.

И все - таки удалось Калачу узнать, где заперт Кочкор и как туда пробраться. Долго совещались трое и решили попытаться выручить его и Кумри.

ЧАС НОЧИ. Тихо, как на мазаре. Калач, Мишка и Касым идут в старый город и топотом переговариваются.

Пришли.

И в дом и во двор можно проникнуть только через дверцу. Она заперта. Нужно лезть на крышу, а оттуда уже во двор.

- Становись сюда, - шепчет Калач, - да пригнись малость, а то на тебя - то лезть не меньше, чем на крышу.

Взбирается Калач Мишке на плечи, подтягивается на руках и, ободрав пряжкой сандалий Мишкино ухо, оказывается на плоской глиняной крыше, поросшей сухой травой. На фоне черного неба мелькнула белая Калачева голова в тюбетейке и скрылась.

Калач во дворе.

Тихо. Собак нет. Хорошо. Нашел дверь. Задвинута снаружи доской.

« И все».