Кумри

- Каждый свой шаг нужно использовать для борьбы с предрассудками в массах...

- Деловито тяпнул. Лозунг, прямо лозунг. Эх, ты, Геркулес, - щелкнул Калач Мишку по коричневой мускулистой ляжке, - не подкачай...

Всю дорогу потешались и ржали.

СМОТРИ, БРАТВА. Ах, кикимора!... - захохотал Калач и указал пальцем вперед. На крыше балаханы, ноги калачиком, сидел сартенок и равномерно покачивался взад и вперед.

- Коран учит...

Когда подошли ближе, и стало слышно его монотонное завывание, Калач опять вскрикнул:

- Братцы. Да ведь это Кочкор. Вот зверь...

- Как Кочкор? Комсомолец - то... - удивился Мишка.

Кочкор услышал, сорвался с места и торопливо спрятал книгу за спину.

- Отец... заставляет... Правда, - смущенно бормотал он, когда ребята вошли в маленькую деревянную дверцу с резными узорами.

И большие, вечно испуганные глаза его ждали от товарищей презрительной, злой насмешки.

- Ладно, ладно, Кочкор... не оправдывайся, знаю я, - хлопнул его по плечу Калач, - знаю. Наплюй ты на это дело... Ну, если уж нельзя иначе, делай вид, что учишь, а сам наплюй, нe веришь ведь... И кончено.

Ожил Кочкор, заблестели глаза.

- Ну, хорошо, что вы пришли... Теперь мне можно не учить - скажу: гости пришли... Вот сюда заходите.

В глиняных стенах непривычно и странно раздавались звонкие голоса.

Ковер на полу, в нишах стен пачки разноцветных одеял и подушек и все.

- Так и живут, без столов и стульев? - спросил Мишка, недавно приехавший « из России».

- Так и живут. На ковре постилают платок, на платок - поднос, а на подносе чего, например, душа твоя желает. Понял?

Уселись. Закурили. Кочкор вышел и долго не возвращался.

Слышно было - говорит с кем - то.