I

У МАЛЕНЬКОЙ КУМРИ глаза большие и сама она красавица. Она всегда была самой веселой девушкой. Но теперь ей уже 15 лет и она - жена. А жене, известно, не от чего быть веселой. Поэтому никто не удивлялся и не жалел о том, что не слышно стало звонкого (звонче, чем журчание арыка 1) смеха Кумри.

И каждый день, как только отец и муж Кумри уходили в свои лавки, она садилась в тени двора вышивать тюбетейки. И каждый раз она клала голову на колени и плакала.

Отец, Усман - Али, очень грамотный человек и знает по-русски. Семнадцатилетнего сына Кочкора записал в комсомол.

- Это ничего. Это хорошо. От русских большое уважение. А для него, в случае чего, вот камча 2). Он у меня коран знает...

- С русскими дружи... и науки учи, и политику... чтобы не хуже других... а дома... помни свое место.

Так говорил Усман - Али своим близким знакомым и степенно проводил рукой по чисто подбритой, словно вычеканенной, серебряной бороде.

А муж у Кумри, правда, молодой. Ему только 25 лет. И он большой, как верблюд, и такой же тяжелый. И борода у него растет так, что нужно каждый день брить. У него уже было две жены, но обе они умерли в первый же год. Он курит анашу3) и всегда молчит. Даже, когда его спрашивают о чем - нибудь, то он отвечает: «А» и опять молчит. А ночью мучает маленькую Кумри до самого утра.

ЕСЛИ БЫ все было другое... А то такой же жаркий день висит на пыльных тополях; так же ветер горячий пахнет дынями и клевером; та же кривая дорожка к арыку, и плещутся в арыке те же друзья... Только все это видно через черную сетку... И нельзя Кумри бросить ее и играть вместе с Су - лейхан и Асылхан...

Какие они счастливые...

Прошла Кумри мимо них, а они и не смотрят. Почем они знают, что именно под этим халатом идет их вчерашняя подруга?

Кто знает, может быть Кумри опять заплакала. Под чадрой 4) не видно... Что она споткнулась два раза подряд, это - да.

СО ДВОРА только что унесли плов и им еще жирно и вкусно пахнет весь синий от дыма вечер. Из всех дворов подымается такой же лилово - синий пахучий дым... Где - то далеко жалобно плачет сывизга (флейта).

На мужской половине гость. Кочкор привел комсомольца.

И, хотя говорят там по - мусульмански, а слышит Кумри, что гость - русский (редко русские говорят по - мусульмански так, что не отличишь).

И слышит Кумри, что сегодня на мужской половине говорят не о ценах и не о товарах, а совсем, совсем о другом... Никогда еще на мужской половине не говорили об этом...

Маленькая щелочка в двери, а видно все: на темно - красном узорчатом ковре, вокруг подноса с остатками плова, сидят, подогнув под себя ноги, все: и степенный отец с благородной чеканенной бородой, в белом халате и такой же чалме, и полусонный муж Чакназа, и брат Кочкор, и гость - молодой парень с совсем белыми волосами, розовым лицом и серыми насмешливыми глазами. У него открыта загорелая, с двумя двигающимися буграми, грудь, и рукава выцветшей розовой рубахи засучены. Он говорит так, как - будто очень уважает хозяина, но все - таки не может со всем согласиться (видно, что знает мусульманский обычай), но Кумри чувствует, что он притворяется и сам себе смеется.

Говорит гость по - мусульмански:

- Ты вот, хозяин, грамотный человек. Сын у тебя - комсомолец... Выходит, ты - сознательный гражданин...

А отец отвечает по-русски, кивая головой:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.