Не так давно находившиеся проездом в Москве чилийские юноши Рональде Рамирес и Фернан Меса побывали в редакции «Смены». Рональдо предложил очерк «Куклы на площади», а Фернан тут же, в редакции, сделал к нему рисунки.

Рональдо Рамирес учится на четвертом курсе Архитектурного института в Сант - Яго. Он редактирует студенческую газету «Кларидад» и активно сотрудничает в коммунистическом журнале «Вистасо». То, о чем написал Рональдо Рамирес, близко и дорого ему, так как он сам тесно связан с передвижным кукольным театром «Амуирокан». Этот театр политической сатиры широко известен не только на родине автора, но и в других странах Латинской Америки.

Фернан Меса учится в одном институте с Рональдо и тоже принимает деятельное участие в прогрессивной печати Чили.

Знойный летний вечер опустился на улицы Сант - Яго. Длинные косые тени деревьев легли на площадь в рабочем поселке Мато Ориенте. Эта площадь, о которой пойдет речь, носит название Пласа де ла Сиерра Белья - Чудесная гора - и представляет собой большой квадрат с массивной каменной эстрадой посредине. Эстраду соорудили, вероятно, в расчете на то, что по воскресным дням здесь будет располагаться военный оркестр, оглашающий окрестности звуками маршей и старинных вальсов, а тамошние жители, разряженные, в накрахмаленных сорочках, парами станут прогуливаться по площади, приветствуя друг друга при встрече: «Добрый день, дон Мануэль!». «Да будут благословенны глаза, которые вас видят, донья Консепсион!»

Но на Пласа де ла Сиерра Белья военный оркестр никогда не играет, а что касается обитателей квартала, то они предпочитают по праздникам спать подольше. Эти люди редко улыбаются, у них нет и модных костюмов, в которых можно было бы пощеголять воскресным днем. А каменная эстрада пустует годами, зарастая травой.

Деревья, окаймляющие площадь, - настоящие гиганты, со стволами необычайной толщины, с густой кроной. Они скрывают от нескромных взоров влюбленные пары.

На Пласа де ла Сиерра Белья есть кинематограф, где демонстрируются старые, бесконечно длинные фильмы. Это типичный кинематограф предместий - большой барак, куда по вечерам раз в неделю приходит все одна и та же публика. Площадь же - своеобразное фойе, нечто вроде зала ожидания, в котором зрители, собравшись перед началом картины, а также после ее окончания, беседуют между собой на самые различные темы. Этим их вечерняя прогулка и заканчивается. Ведь жители этого квартала не из тех, кто имеет возможность допоздна праздно шататься по площади.

Мне хорошо знакомы лица здешних жителей, многих я знаю по именам. Недаром за последние два года я обошел все дома предместья с пачкой газет «Эль сигло» в руках. Многие сначала не без испуга глядели на большие красные буквы заголовка газеты. Но потом стали встречать меня приветливо. Расспрашивали о новостях, делились своими мыслями. Однако нередко приходилось слышать и такие фразы: «Опять ты с этими красными газетками!», «Так ведь у меня нет ничего общего с американцами!», «Что мне за дело до русских?» Тогда я останавливался и вступал в спор: ведь избежать острого разговора было невозможно, хотя, признаться, мне иногда приходилось лезть за словом в карман. Но в конце концов именно это нам и было нужно: вызвать людей на беседу, разъяснить им непонятное, ответить на вопросы. Так мы и поступали, я и мой товарищ. Не знаю, хорошо у нас это получалось или нет, только я всегда уходил уверенный в том, что мне удалось заставить собеседников задуматься над некоторыми вопросами. А когда человек начинает думать, когда он расстается с безразличием к политике, он приходит, если это честный человек, к нам, к нашим взглядам.

... Итак, в один из воскресных дней мы с товарищами условились встретиться на Пласа де ла Сиерра Белья. Районный комитет молодежи решил устроить здесь вечер, и мы все должны были принять в нем участие. Подготовили концертную программу. Однако важность этого вечера состояла для нас не в концерте. Ведь на площади соберется много народу, и это даст нам возможность поговорить о приближающемся Всемирном фестивале молодежи. Хотели мы рассказать о том, как народы других стран борются за мир, а потом собрать подписи под воззванием, требующим запретить испытание водородной бомбы в зоне чилийской Антарктики.

Уместно пояснить, что говорить о мире в Европе и говорить о мире в Америке - не совсем одно и то же. В наших странах слово «мир» запретное. Всякий, кто выступает у нас за мир, попадает в число подозрительных, неблагонадежных людей, чуть ли не заговорщиков. Всякий, кто борется за мир, совершает, если верить властям, тяжкое преступление перед обществом и должен стать объектом преследований. В свое время в Чили подготавливался молодежный фестиваль дружбы. Однако правительство оказало сильное противодействие и в конце концов запретило этот фестиваль совсем. В стране проводилась весьма искусно организованная и направляемая сверху кампания, призванная опорочить и обесславить дело сторонников мира. Выброшенные тогда реакцией лозунги гласили: «Всякий коммунист - бунтовщик!», «Всякий, кто борется за мир, - коммунист, а стало быть, и бунтовщик!». Подобные грязные измышления распространялись изо дня в день, оказывая на население известное воздействие.

Трудности, стоящие на пути нашего движения за мир, этим не исчерпываются. Как известно, народ моей страны не испытывал на себе ужасов войны. Чилийцы в силу своего географического положения были удалены на многие тысячи километров от всех фронтов. Поэтому многие мои земляки и сейчас полагают: если война и возникнет, Чили она не коснется, пройдет стороной. Не мудрено, что большинство чилийцев не очень интересуется политикой. Многих жителей Сант - Яго или какого - либо другого города скорее приведет в негодование незначительное повышение платы за проезд на городском транспорте, чем перевооружение Западной Германии.

Естественно, все это мы учитывали, подготавливая вечер на Пласа де ла Сиерра Белья. Ведь публика немало поразилась бы, а то попросту подняла на смех того, кто, взобравшись на эстраду, стал бы произносить пространные речи об опасности атомной бомбы для Чили.

Но вернемся на площадь. В тот воскресный вечер мы встретились у эстрады задолго до начала представления. Пока одни устанавливали звукоусилитель и развешивали знамена, другие сооружали помост для кукол. В это время из кинематографа, где только что кончился сеанс, начали выходить люди. Они останавливались, с любопытством следя за нашими приготовлениями. Вскоре перед эстрадой собралась большая толпа, а из переулков подходили все новые и новые зрители.

Публика, переполнившая Пласа де ла Сиерра Белья, могла повалить наш помост с куклами. Тогда одному из ребят пришла в голову оригинальная мысль: позвать карабинеров для того, чтобы они навели порядок и освободили немного места для актеров и кукол. «Нет, это невозможно, - говорили некоторые из нас. - Где вы видели полицию, оказывающую поддержку сторонникам мира? Чепуха!» Но что - то надо было предпринимать, и нам пришлось все - таки призвать на помощь полицию. Ждать себя она долго не заставила. Карабинеры пришли без оружия под командой толстого сержанта. В мгновение ока мы оказались в свободном пространстве.

Начался концерт. Зрители громко подпевали певцам, притопывали в такт куэке. И когда один из наших товарищей вышел на эстраду и заговорил о мире, о подготовке к Всемирному фестивалю молодежи, он уже имел перед собой дружелюбно настроенную аудиторию. Люди слушали с интересом, время от времени кивая головами в знак согласия.

Но вот дело дошло и до кукол.

Зажглись огоньки миниатюрного театра, и под серебристую трель флейты на помост вышел Господин директор кукольной труппы. Господин директор - это большая кукла с пышной светлой шевелюрой, румяным лицом и маленькими поблескивающими глазками. Как и подобает его высокой должности, он был одет в черный фрак, правда, весьма поношенный, и говорил раскатистым хрипловатым басом.

У Господина директора есть одна плохая привычка. Поскольку появляться на сцене ему доводится не слишком часто, то он, увидев перед собой зрителей, только тем и занимается, что без устали болтает. Стоит ему о чем - либо заговорить, его уже не остановишь. Но на этот раз чрезмерная словоохотливость Господина директора пришлась кстати.

- Мои многоуважаемые друзья, - начал он. - Я обращаюсь ко всем, к старым и молодым, к толстым и тонким. Я хотел бы задать вам один вопрос: что вы можете сказать о мире?

В толпе послышался смешок.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.