«Криминальные» американцы

— Что это он так строго? — спросил я гида.

— Он дежурный, охраняет демонстрацию. Бывает, что демонстрацию фотографируют сотрудники ФБР. А потом начинаются неприятности, — пояснил мне гид, хороший парень, который очень хотел, чтобы я восхищался Америкой супермаркетов и небоскребов.

А потом мы поехали в церковь. Элси была в красном платье, которое шила весь день накануне, пока мы ездили по городу и к друзьям. «Приходится экономить», — объяснила она. Уэст был тоже празднично одет, как и их дочка, восьмиклассница Робин.

Мы пришли незадолго до службы, и Элси как активистка негритянской церкви показала мне ее. Кстати, церковь эту прихожане на свои деньги и своими руками переделали из бывшего склада.

Элси водила меня по классным комнатам, где негритянские ребятишки учат уроки, занимаются рукоделием и самоделками, показала столовую, где можно дешево перекусить, зал, вроде клуба, где стоял большой цветной телевизор. В церкви были электронные машины для голосования — дело происходило в канун выборов.

В программе воскресной службы я заметил список больных прихожан — их телефоны и адреса, чтобы каждый мог навестить или позвонить; меня знакомили с активистами церкви — их половина из 300 прихожан, — нарядными, по-праздничному одетыми неграми, — женщины, как правило, были в белоснежных длиннополых одеяниях со столь же белоснежными шляпками или тюрбанами на голове; в прихожей висел портрет Кинга-младшего.

Потом началась служба, и гид перевел мне строчку из библии, которая стояла к программе как бы эпиграфом: «Если бог стоит за нами, то кто может быть против нас!» Проповедник читал молитву, слаженным хором прихожане повторяли ее, среди негров было лишь двое белых — мы с гидом, и я неожиданно понял слова Элси, сказанные ею накануне: «Негритянская церковь занимается не только проповедями». И еще я вспомнил лицо того молодого негра в очереди за пособием по безработице: как безразлично глядел он вокруг! Но ведь он же верит, наверняка ходит в церковь и знает, что против него никто не может устоять, если с ним бог. Но бог с ним. А он без работы. Без денег.

Впрочем, ведь это не противоречит словам Элси. Негритянская церковь в Америке стала не только местом молений, но культурным, социальным, политическим центром. Этот негр придет в церковь, его ободрят, ему могут дать денежную помощь. Но, ободряя и помогая, все ясно понимают — суть ведь не в этом. Суть совсем в ином.

Не зря же в каждой негритянской церкви висит портрет Мартина-Лютера Кинга-младшего...

А теперь нечто вроде эпилога... В Атланте мы были в Эмерском университете. Нас принимал руководитель центра социальных исследований профессор Фред Кроферд. Центр Кроферда оказался одной из многочисленных организаций США, которые занимаются социологией «в широком аспекте» — от изучения общественного мнения до изучения «психологии» убийц. Так, один из исследователей пишет книгу об убийце Кинга. Но в основном профессор Фред Кроферд и его ученики изучают студенческое движение и некоторые расовые проблемы, иные за стены колледжей и университетов выходят довольно далеко.

Профессор оказался очень любезным и милым человеком и под кофе прочел нам небольшую лекцию, основанную на его новых, как он выразился, данных.

Из этих данных профессора Кроферда — многие представляют безусловный интерес — я приведу лишь часть. Вот они.

Из 251 тысячи бедных семей в Атланте 75 процентов составляют негритянские семьи, 25 процентов — белые. Закончили общеобразовательные школы 85,2 процента белых и 50 процентов негров. Закончили колледжи — половина белых и лишь четверть негров. А вот «сводка» настроений.

Довольные американским образом жизни: негры — 50 процентов, белые — 80 процентов.

Недовольные американским образом жизни: негры — 30 процентов, белые — 15.

Бунтовщики (те, кто участвует в демонстрациях, протестует, активно борется за свои права): негры — 20 процентов, белые — 5.

Это лишь три выкладки из исследований Эмерского социологического центра. Задача ученых, которыми руководит профессор Кроферд, — наблюдать, опрашивать, констатировать. Но не прогнозировать. Впрочем, прогнозировать и не стоит.

«Молодые лорды», жизнь и смерть Кинга-младшего, демонстранты на площади Независимости, судьба Кассиуса Клея, отказавшегося воевать во Вьетнаме, и без того красноречивы. Эти факты, эти люди, эти истории прогнозируют будущее Америки.

Я назвал свой отчет о командировке в Америку «Криминальные» американцы». Я хотел рассказать об обычных американцах, о людях, которые не требуют нереального и тем не менее становятся «криминальными», потому что интересы этих рядовых и обычных американцев чем дальше, тем больше приходят в разлад с официальной политикой США.

«Криминальным» стало чуть ли не все студенчество Америки, потому что оно в один голос против войны во Вьетнаме и Камбодже. «Криминальными» стали чуть ли не все негры, потому что они борются за свои гражданские права и потому что большая часть безработных — это негры. «Криминальным» стал боксер Кассиус Клей.