Если бы дело обстояло так, то я не увидел бы в зале Дворца строителей Кировска парня, читающего детектив в то время, как Владислав Борисов отчитывался в своей работе, большой, нужной, интересной и, кроме всего прочего, обращенной на пользу именно ему, любителю детективов.

Если бы так, не пожимали бы плечами некоторые из коллег Ваагна, наблюдая хлопоты, которые он взвалил на себя, чтобы их же время и труд не оказались растраченными впустую.

Если бы так, не давали бы бывшие однокашники Алику Толмачеву бесплатных советов типа: «Брось ты, старик, переходи к нам. Что тебе, больше других надо?..»

Этой весной защитят дипломы и разъедутся по заводам страны двадцать девять выпускников 411-й группы механического факультета Ленинградского технологического института имени Ленсовета. Я хотел бы оказаться плохим пророком, но боюсь, что не один и не два из них свое участие в комсомольской жизни сведут к уплате членских взносов, столкнувшись с несправедливостью или бесхозяйственностью, отойдут в сторону, промолчат. На чем базируется невеселый этот прогноз? Сейчас объясню.

История, которую в институтской многотиражке окрестили «лисицыаной», вкратце такова. Полтора года назад 411-я группа выступила в полном составе против старосты Лисицына. Факт сам по себе редкий. Обычно группа защищает своих товарищей перед деканатом, что называется, до последнего. Но даже краткое ознакомление с протоколом собрания, которое комсомольцы провели в группе с участием представителей деканата, ректората и общественных организаций, свидетельствует о том, что Лисицын вполне этого заслужил. Под внешне благополучными анкетными данными демобилизованного офицера и безлико-доброжелательной характеристикой таился сукин сын редкой по нынешним временам пробы. Судите сами:

«Мы уже пытались бороться с Лисицыным, апеллировали к деканату, не помогло. Теперь пусть слышат все и примут решение: нужен ли такой студент, как Лисицын...»

«Лисицын настолько не подготовлен, что не имеет представления о. самых элементарных вещах, в том числе и о силе тока. Много изворотливости проявил, чтобы получить на экзамене заранее помеченный билет. Написал все на доске, а объяснить не смог...».

«Доцент М. А. Конторин пострадал больше всех. Ему было категорически сказано (Лисицыным): «Не поставите тройку — утоплюсь. Будете виноваты...»

«Говорить кругло — слабость старосты. Открывает он собрание группы, и вдруг входит заместитель декана факультета А. М. Кравченко.

— Наша задача на данном этапе...

А по дороге домой поясняет: «Это я для начальства, иначе нельзя...»

«За призывами к другим учиться у него скрывались собственные двойки, за словами о честности — готовность отвечать по «меченому» билету, предложить взятку товарищу. Гораздо легче агитировать за воскресник, чем поработать вместе с ребятами. Так же было и с поездкой в Хибины...»

И так далее. Все это из выступлений студентов и преподавателей, из статьи И. Добронравиной в студенческой многотиражке «Технолог».

Вмешательство студенческой многотиражки снова заострило внимание на этой истории, вновь состоялась серия обсуждений на разных уровнях (но ни разу на уровне группы, то есть того коллектива, который лучше других знал Лисицына). Тем временем (а времени прошло немало) Лисицын под шумок ушел в академический отпуск, немногим позже взял документы — «по собственному желанию».

Естественно ли недовольство студентов таким исходом дела?

Да.

Естественно ли, что после этого нормальные требования преподавателей к группе воспринимались студентами порой как придирки, как отместка за критику?

Да.

Естественно ли, что в группе получила популярность пословица «плетью обуха не перешибешь»?

Да.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.