- А кто на ней работал? - спросил Серовский.

- Кто работал? Многие работали, - ответил бригадир.

- Может быть, она от этого и худовата, что не была прикреплена к одному человеку?

Остальные лошади были как на подбор. Словно это не рабочие кони, не вылезавшие из хомута вес - лето, а привыкшие стоять в конюшне, по нескольку дней ничего не делая.

Некоторые из них выглядели совсем не рабочими лошадьми. Они, стоя на месте, приплясывали, порываясь к бегу.

Седьмой по счету попалась плохая лошадь. Она была худа. «Уши врозь, дугою ноги и как будто стоя спит».

- Почему лошадь в плохом состоянии? - спросила культкомиссия.

Была больна, - ответил бригадир.

- А лечили ее?

- Как же. Два раза ветеринара привозили. Желудочная болезнь. Еще не успела поправиться.

- Как зовут? - спросил Серовский.

- Черепахой, - ответил бригадир.

«Прикрепить к Черепахе комсомольца», - записал Серовский. К самым плохим лошадям он умышленно прикреплял только комсомольцев.

Около лошадей вертелись деревенские ребятишки. Они со своей стороны тоже вставляли замечания, но мужики их отпугивали.

- Дяденька, - кричали они помощнику начальника политотдела Серовскому, - лучше всех лошади у Митьки Синюкова!

- У Митьки, у Митьки, - приплясывая, сцепившись руками, напевали двое ребят.

- Кто это Синюков? - спросил Серовский у предсельсовета Неретинского колхоза.

- А это бывший красноармеец, буденовец. В его бригаде, верно, самые лучшие кони.

- А где он сам - то?

- А вон держит лошадей, розовощекий парень.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.