Это случилось на одном из самых отдаленных участков строительства железной дороги Ивдель - Обь. В конторе участка была принята радиограмма из таежной глухомани, где работал экскаватор Федотова.

- Отказал мотор... Глохнет все время. Вожусь уже вторые сутки... - бился в наушниках хрипловатый голос. Инженер Катенин, склонившись над рацией, пытался выяснить причину аварии. Но в треске помех никак не мог добраться до сути дела. Катенин с досадой сбросил наушники. Надо посылать к Федотову опытного экскаваторщика. Но пробьется ли он сейчас в глубь тайги? Весной болото сдавило трассу с обеих сторон. Оно было как живое: сделаешь шаг-другой - почва пойдет волнистой зыбью. Тогда берегись... И все-таки к Федотову обязательно надо посылать человека.

- Я пробьюсь к нему... - неожиданно сказал Андрей Ермаков.

- А болото?

- Не пропаду. Говорят, где олень пройдёт, пройдет и солдат. А я ведь, Павел Иванович, солдат. Пускай демобилизованный, но солдат. Катенин внимательно посмотрел на сидевшего напротив него здоровяка в выцветшей гимнастерке.

- Ладно, действуй, Андрей. Выручать надо Федотова... Ермаков вышел в дорогу к вечеру. В сырых падях уже начал клубиться туман. Солнечные лучи падали на землю почти отлого, и тени от этого казались вытянутыми до бесконечности. Андрей решил обойти трясину стороной. Но он отшагал уже не один километр, успел дважды провалиться в глубокие промоины, промокнуть до нитки, а трясине не было ни конца ни края. Парень упорно шел вперед. И только, когда на тайгу опустилась ночь, решил передохнуть. Он попытался развести костер, но спички отсырели. Тогда, выбрав место посуше, привалился спиной к толстенному стволу и попытался заснуть. Забылся Андрей лишь под утро. И буквально через какой-то десяток минут его разбудил треск сучьев. Кто это был - медведь или рысь, вышедшая на ночную охоту, - Андрей не разобрал в темноте. Но спать уже больше не мог и стал продираться дальше сквозь густые лесные заросли. На рассвете Андрей понял, что сбился с пути. Он пытался сориентироваться по солнцу. Но мешали нависшие над тайгой свинцовые тучи. И тогда Ермаков повернул обратно - пошел по своим старым следам. К полудню он вышел к какому-то озеру. Уже более двух суток Андрей не ел и не спал. Он оперся на горбатый ствол сосны. От слабости закружилась голова. Он не почувствовал падения, только слышал, как гулко стучало в груди сердце. Но он заставил себя подняться. От усталости подкашивались ноги, слипались веки. Но Андрей понимал: останавливаться нельзя - стоит присесть, как тут же уснешь. А впереди - ночь, холод... К вечеру Андрей вернулся к окраине болота, с которой начал свой путь. Что же делать? Опять обходить? Но для этого потребуется еще один день. Да и не заблудится ли он снова? А ведь Федотов ждет! И Андрей решил перебираться через болото по-пластунски. Тяжелым был этот путь. В одном месте Андрею показалось, что грунт стал тверже. Он встал на ноги и тут же начал тонуть. «Глупо погибаешь, Ермак», - пронеслось в мозгу. Андрей упал на руки, пытаясь оттолкнуться от трясины. Но она держала его. Вот уже по самые бедра затянула его хлябь. Выбиваясь из сил, Андрей судорожно цеплялся за болотную траву. Мокрая, гнилая, она выскальзывала из пальцев. Он рванулся, но болото еще глубже засосало его. Ноги онемели, Андрей почти не чувствовал их. Теперь он уже боялся пошевельнуться: один-два рывка - и трясина поглотит его. Вечерние сумерки быстро окутывали болото. За ночь он еще больше ослабеет и тогда - конец... «Конец, конец», - стучало в висках. Сам того не замечая, Андрей почти крикнул: «Ну и хлюпик же ты, Ермаков!». И этот крик неожиданно вывел его из состояния растерянности, смятения. «Нет, я не хлюпик. Я буду жить! Я пробьюсь к Федотову, обязательно пробьюсь!» Он напряг все свои силы, всю свою волю и рванулся. Через мгновение Андрей почувствовал, что лежит на мягком, как перина, покрове болота. Спасен! Теперь он уже не решался встать на ноги. Он начал перекатываться с живота на спину. Да, только таким образом он сможет форсировать это чертово болото. Он катился к темневшему поодаль лесу, раздирая в кровь руки. По дороге напоролся на корягу, но боли не почувствовал. «Вперед, только вперед, надо вырваться из этой гнилой ямы». И вот он наконец добрался до леса. Из-под корней пышной, ярко-зеленой сосны бил ледяной родничок. Андрей нагнулся над ним, чтобы утолить жажду, и отшатнулся: из воды на него глянуло изможденное лицо, в рубцах и кровоподтеках. Тут же, у родника, Андрей уснул, как убитый. Проснулся он от крика.

- Ермак, да жив ли ты? Над Андреем склонилось счастливое лицо Федотова.

- Ну, давай помогу умыться. Андрей оперся на плечо товарища, осмотрелся:

- А где же твоя машина? Стоит?

- Стоит, чтоб ей... Тут недалеко, с полкилометра. - Федотов улыбнулся.-Я шестой раз прихожу сюда встречать тебя. Катенин меня прямо замучил по рации: каждые полчаса вызывал. Все о тебе справлялся. Ты есть, небось хочешь, как волк? На вот... - Федотов протянул Ермакову кусок хлеба с салом. Через час таежные дебри огласились раскатистым рокотом экскаватора. В его кабине сидел Андрей Ермаков!

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.