Клятва Гиппократа

...Анатомичка, латынь, лекции по гипнозу, белые халаты, скальпели, пинцеты. Так постигают студенты-медики заветы Гиппократа. И может быть, больше, чем любая лекция, учат их этому минуты, когда они напряженно следят за работой хирургов-кардиологов.

Если ты врач, то постоянно сталкиваешься с жизнью и смертью. И где-то на невидимой границе этих двух великих таинств природы живое человеческое сердце.

Немногие видели его. И совсем немногие брали во время операции сердце в руки.

К этим единицам (счастливцам или людям, отягощенным бременем огромной ответственности?) и принадлежат однокашники Валерий Шумаков, Вячеслав Рышкин, Борис Шабалкин и Владислав Мелехов.

Все они хирурги-кардиологи. Все работают у Бориса Васильевича Петровского. Вячеслав Рышкин и Борис Шабалкин — кандидаты медицинских наук. Скоро «защищается» Владислав Мелехов. А Валерий Шумаков уже доктор. Каждому не больше тридцати четырех.

Зрелище высокой профессиональной работы молодых хирургов-кардиологов необходимо и нам и студентам. Оно учит наивысшему овладению профессией. Без этого человек все еще не будет Человеком, а врач — Врачом. Однокашники — хорошие врачи.

А пятнадцать лет назад, на первых курсах института, они были иными...

Помнится Крым, безводные известняки Караби-Яйлы, жаркие дни и чепуховый поход — туристская «единичка».

Один из наших не выдерживает. Садится в пыль на дорогу.

— Не могу... Воды.

— Я сейчас тебе дам воды! Вставай! — Шумаков хватает горемыку за шиворот и трясет.

Это было давно, очень давно... А сейчас у Валерия осталась лишь требовательность. К другим и к себе. Больше к себе. Он стал хорошим врачом и, значит, стал мягче, терпимее к слабостям слабых.

Сева Мелехов отличался в прошлом и отличается сейчас широкой эрудицией. В студенческие годы, заговорив с ним, вы подчас могли натолкнуться на получасовую снисходительно-менторскую и очень содержательную лекцию.

Теперь Сева предпочитает слушать. И когда он слышит менторские поучения, на его лице мелькает загадочная улыбка.

Но если вы хотите знать Мелехова в самых лучших движениях его души, войдите в палату с прооперированными детишками...

Мы задаем себе вопрос: не случай ли предопределил будущее однокашников?

Ведь вряд ли Валерию удалось бы в 33 года стать доктором медицинских наук, а остальным — кандидатами, не будь они учениками Петровского? Возможно, но они всюду были бы хорошими врачами.

Человеческая природа в своих проявлениях очень последовательна. Сборы, летний жаркий день, тень старого вяза, мы в тени у баскетбольной площадки, и блаженная послеэкзаменационная лень, которую не решается потревожить даже тренер. Лишь Слава Рышкин и Боря Шабалкин стоят у баскетбольного щита и раз за разом посылают мяч в корзину, отрабатывая бросок «с точки». А потом многие месяцы я видел перед собой мелькающие пальцы Славы. В кафе, в гостях, на занятиях — всюду эти пальцы Рышнина. Было в них что-то от маленьких волшебников, непонятно зачем плетущих хирургические узлы. А сейчас эти пальцы сшивают сосуды и массируют человеческое сердце. Поразительно Целеустремлен и трудолюбив был Шумаков.

Простоте, настойчивости, человеколюбию учились вчерашние однокурсники у Б. В. Петровского, В. М. Банщикова и многих других талантливых педагогов Первого медицинского института.

Две тысячи лет произносят студенты-медики клятву Гиппократа. Они повторяют призыв, прозвучавший в Древней Греции, призыв, подхваченный врачами всех стран и всех народов. Они клянутся быть примером высокого гуманизма.