«Хочется сделать очень много…»

Милые мои, хорошие! Итак, я имею уже право сообщить о том, что раны зажили. Здоровье отличное. На днях уеду снова в свое подразделение громить подлого и гадкого врага, – вот все, в чем заключается мое большое счастье. Сегодня я сделала полную разборку своей боевой винтовки: почистила, смазала. Оружие и я в полной боевой готовности. Ждем приказа о выписке. Обо мне, мои милые, не беспокойтесь... А. Шляхова

13 февраля 1944 г.

Милые мои, посылаю вам фотографию. Она должна сохраниться как память. На этом фото – лучшие мои товарищи, комсомольцы, мои военные наставники. Эти люди сделали очень много для Родины, для быстрейшего разгрома врага. Но с фашистами еще не покончено и работы еще немало.

Д. К. Армия

29 февраля 1944 г.

Здравствуй, милая Любочка!

Получила твое письмо. Очень рада и благодарна. Письмо с вопросами, на которые придется ответить.

Первый твой вопрос – как я была ранена? Милая, учти, что о себе писать я не умею и вообще это, по-моему, хвастовство. Но на этот раз я все же решила написать.

Первое декабря. Обычный зимний прибалтийский день. Рано утром мы вышли на свой снайперский пост, который находился на переднем крае нашей обороны. В этот день мы были втроем: Клава Прядко в двадцати метрах от меня справа. Соня Кутиомаметова – слева.

В эти холодные декабрьские дни на некоторых участках фронта противник пытался прорвать нашу оборону. Но ему не удалось этого сделать. Врагу пришлось хлебнуть горячего кипятку – нашей милой «катюши». фрицы даже не удержались на своих прежних оборонительных рубежах.

На нашем участке противник активно готовился к наступлению, доносился гул моторов танков, мотоциклов.

С шести часов утра и до трех часов дня Соня уничтожила трех фашистов, я – двух. Ровно в 16.30 противник начал обстреливать передний край нашей обороны из минометов. Много враги потратили мин, прежде чем попасть в наши траншеи. Одна из мин разорвалась неподалеку от Сони. Мы с Клавой подумали, что Соню ранило или убило, и бросились к ней, но она уже сама бежала навстречу нам. Я успела отбежать от своего снайперского поста не больше чем на два метра, а Клава остановилась именно возле моей позиции. Следующая мина попала на то место, где я лежала, третья – прямым попаданием в Клаву... Клава упала, а я только почувствовала какой-то сильный толчок в руку. Только Соня заметила, что меня ранило: из-под рукава моего полушубка показался ручеек крови. Я пошла к комвзвода и комроты, рассказала о том, что случилось с Клавой... После всего этого отправилась в санвзвод, меня там перевязали и отправили за несколько километров в санроту. Вместе со мной ранило и мою винтовку, но также не тяжело, она сейчас в строю вместе со мной. И в госпитале мы вместе с ней были. Теперь мы вместе метко бьем по гадким, подлым фашистам.

Д. К. Армия. 1 марта 1944 г.

Здравствуй, милая Любашка!

Вчера я отправила тебе письмо, ответ на твой первый вопрос. Сегодня есть время, и я отвечаю тебе на остальные вопросы.

Итак, «сколько ты убила фашистов?». На это мне ответить легче всего, и притом вы на днях должны получить фотокарточку, на которой есть памятная надпись лично нач. политотдела Федора Яковлевича Лисицына. Он там есть на фото – в серой папахе и в шинели. Он мой наставник и старший, очень уважаемый мной товарищ. В общем, лично мной из моей снайперской винтовки убито пятьдесят пять фашистов. Пятьдесят пять из тех, кто топтал на" шу священную советскую землю. Я заверяю вас всех, милые мои, что счет мой еще не закрыт.

Третий твой вопрос: «как ты получила орден?» – немного опоздал, теперь у меня уже не один орден, а два. Любашка, к сожалению, я не могу тебе подробно описать, как я участвовала в боях, и даже то, как я убила этих пятьдесят пять фашистов. Об этом я расскажу вам во время нашей скорой встречи.

Первый орден – орден Красной Звезды я получила за участие в ноябрьских боях. Учти, что в атаку снайпер не ходит, а только поддерживает атакующие подразделения своим огнем. В этих ноябрьских боях был уничтожен мной не один фашист... Бой был успешный. Поставленную боевую задачу подразделения выполнили. За эти бои много девушек было награждено орденами и медалями.

Второй орден – Боевого Красного Знамени – я получила за пятьдесят пять уничтоженных мной фашистов, за активное участие в наступательных боях и за комсомольско-политическую работу. Но, как я тебе уже писала, это еще не все. Враг ещё не разбит. Работы для нас, для снайперов, очень много. Ибо мы хотим жить, в будущем жить счастливо, так же, как мы жили до нашествия немецких псов на нашу землю. Любашка, мне хочется сделать еще очень и очень много.

Любушка, ты пишешь, что многие комсомольцы, которыми ты руководишь, не всегда осознают свой долг, и среди них есть просто плохие люди. Запомни, в нашем великом государстве нет плохих людей, особенно среди современной молодежи, а есть плохие организаторы. А плохие они не потому, что они не хотят быть хорошими, а потому, что для них самих не полностью понятен тот или иной общественный вопрос. В частности, это касается и тебя. Любашка, нельзя так просто подходить к такому большому, важному жизненному вопросу, как воспитание. Воспитывать, организовывать, наставлять людей на правильный путь – это очень не просто. Думаю, что это труднее, чем убить несколько десятков, даже сотен фрицев. Надо, чтобы в тебя верили, а для этого требуется неустанно работать над собой. Не отчаивайся, если в твоей работе нет пока полного успеха, – помни, надо работать, работать без устали. И не бояться требовать помощи от старших товарищей.