Катя

Г Шубин| опубликовано в номере №18, ноябрь 1924
  • В закладки
  • Вставить в блог

- А у Павла много работы?

- Сейчас меньше.

- Вот что, если ты хочешь, чтобы я тебе поверила, что ты меня действительно любишь, приезжай в Турчасово. Будет хорошо. Может быть - хохочет - "и на счет загса столкуемся".

И не успел я очнуться, как она сунула мне руку и сказала:

- До скорой встречи... там... И убежала.

Походка у нее такая легкая, как мотылек, а в этот момент она мне показалась ангелом, который летит, подражая аэроплану.

И что же. На следующее утро, когда Катя уже уехала, Пашка показывает мне письмо, которое по своей памяти я продекламирую тебе наизусть:

"Мил (зачеркнуто), дорогой Павел! Я уехала на неделю к бабушке, в село Турчасово и буду очень (подчеркнуто) рада, если ты приедешь сюда. Бабушка живет одна, и нас стеснять не будет. А ты отдохнешь от той непосильной работы, которую несешь на своих плечах. За последнее время ты относишься ко мне хуже, чем раньше. Я же к тебе в тысячу раз лучше, чем раньше. Теперь ты для меня дороже и ближе (подчеркнуто) всех (подчеркнуто) парней. Приезжай же. Я буду очень рада не только возобновить старые товарищеские отношения, но и усилить их.

Твоя Катюша".

"В Турчасове спроси Кузьмину, и возьми батог, так как каждого незнакомого

человека встречают стаи собак, от которых приходится обороняться". Пашка спросил:

- Что же мне делать?

- Она смеется, - сказал я. Пашку передернуло, потому что горб,

в числе других заслуг, развил в нем большое самолюбие.

- Почему ты думаешь?

- А потому, что она мне сказала: приезжай, я проверю твою любовь и дело может быть кончится загсом.

Пашка скомкал письмо и командировал его в ящик под стол, в кампанию разных негодных бумаг, которые там лежали.

Я успокоился и окончательно убедился, что в вопросах любовной политики он разбирается, как Керзон в азбуке коммунизма, которую с успехом постигает ум каждого пионера, отчего, конечно, срок мировой революции сократится на многие и многие годы...

Каждая запятая письма убеждала, что в сердце Кати мы стоим на одной доске. Он этого не понимал. Если она прямо не сказала: приезжай, может быть, женимся, то потому, что он ей в чувствах не объяснялся. Ясно, она хотела обоих заманить в деревню, и там на свободе выбрать, и если бы Пашка поехал, допустимо, что она предпочла бы его...

Я сказал Пашке:

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 9-м номере читайте о Верховном канцлере Российской империи в годы правления Елизаветы Петровны Алексее Петровиче Бестужеве-Рюмине, о нелегкой, драматической судьбе первого  российского посла в Афганистане Ивана Викторовича Виткевича, о  Надежде фон Мекк   – женщине, видевшей смысл своего существования  в музыке Петра Ильича Чайковского, о жизни и творчестве Квентина Тарантино, окончание остросюжетного романа Андрея Дышева «Троянская лошадка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Седьмой октябрь в подпольи

Корреспонденция с запада

Убийство провокатора

Из тюремных воспоминаний