- Сдаюсь, пан, не стреляй!

Немцы направили к нему лодку. Оставалось несколько метров, и в этот момент с левого берега кто-то ударил по лодке длинной автоматной очередью. Не успел немец, правивший лодкой, бросить весло и схватиться за свой автомат, как вторая очередь с берега сразила его насмерть.

« Лабутин! Друг!» - мелькнуло в сознании Сухобокова.

Второй немец повернул лодку к берегу. Теперь он стрелял по прибрежным кустам.

Между тем гитлеровцы, что были во второй лодке, уже подплыли к плоту. Один из них прыгнул на бревна. Прохор Игнатьевич выхватил из-за пояса топор и со всей силой обрушил его на голову гитлеровца. Не издав ни единого звука, тот упал к ногам старого пасечника. Оставшийся в лодке другой немец успел выстрелить в Прохора Игнатьевича. Падая, пасечник заметил, как один из рычагов натяжения зацепился за балки моста, и крикнул:

- За нашу победу!

Тут же раздался оглушительный взрыв. ... Выбравшись наконец на берег, Сухобоков принялся тихонько окликать Лабутина.

Он знал, что Ленька близко и ждет его. И вдруг услышал слабые стоны, доносившиеся откуда-то из кустов. Ефрейтор был ранен. Владимир сделал ему перевязку.

- А я - то думал, ты трус, пустозвон, - с чувством стыда и досады на себя шептал Сухобоков.

- Я не трус... Я не верил... - едва внятно ответил Лабутин.

- Молчи, Леня, молчи, - шепотом отозвался Сухобоков и, позабыв о боли в раненой руке, об опасности, поднял товарища и понес его к лесу.

Когда на вторые сутки Сухобоков, наконец, донес раненого товарища до пасеки, тот уже был мертв. Он похоронил Лабутина тут же, в лесу.

Вот и все, что я нашел в своих фронтовых записках о подвиге трех...

Возвращаясь после предварительной беседы с Сухобоковым из штаба полка, я попал под артиллерийский обстрел и, раненный, был доставлен в военно-полевой госпиталь.

Как-то под вечер, погромыхивая костылями, я первый встретил письмоносца. И каково же было мое удивление, когда на одном из писем-треугольников я прочитал: « Старшему сержанту Сухобокову Владимиру Леонидовичу...» !

В одной из палат я разыскал славного разведчика, и он подробно рассказал мне о подвиге старого пасечника Прохора Игнатьевича Глазунова и комсомольца Леонида Константиновича Лабутина.

Мне пришлось немало потрудиться, пока я, что называется, не выудил из Сухобокова то, что рассказал вам.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.