Как рождается подвиг

Неожиданно подумалось: а ведь, пожалуй, нетрудно понять того крепыша. Тем более, если предположить, что служит он по первому году... Тепло, светло, тишина такая вокруг. Вот и решил: какие уж тут трудности службы, какие опасности?..

Голубела внизу спокойная ширь бухты. У причала ошвартовывался какой-то очень знакомый корабль. Ну, конечно же, вспомогательный. Это на нем служат котельные машинисты Александр Овденко, Андрей Гаджий, Урингалий Сисенгалиев. Их знают сейчас все черноморцы.

...Сперва где-то в поддоне котла послышался свист, потом последовал взрыв, и в отсек ворвался нагретый до двухсот градусов пар. С каждым мгновением он все больше заполнял помещение. Сквозь молочную пелену Александр увидел искаженные болью лица товарищей. Их глаза встретились, и в эту долю секунды всем троим стало ясно: нет, они не уйдут отсюда, хотя еще есть шансы спастись. Можно выскочить в шахту, задраить дверь, подняться наверх... Но ведь это значит струсить, подвести экипаж и, может, погубить корабль... Уж лучше смерть, чем такое...

А обваренные пальцы уже находили нужные рукоятки. Внезапно погас свет. Моряки продолжали действовать в темноте. Как пригодилось им в эти секунды отличное знание своего дела!

Урингалий открыл аварийный люк для выхода пара. Оставалось только дать полные обороты моторам вентиляторов... Александр занялся форсунками, Андрей, еле держась на ногах, подбирался к клапану разобщения котлов...

Пятьдесят секунд продолжалась эта борьба с аварией. Пятьдесят секунд – ничтожно мало, но какого нечеловеческого напряжения сил и воли потребовали они от моряков-комсомольцев!

Когда Овденко, Гаджию и Сисенгалиеву сказали, что сейчас, в мирное время, они совершили подвиг, моряки пожали плечами:

– Мы действовали по инструкции.

– Но ведь в инструкции не сказано, что человек должен устранять аварию с риском для жизни.

– А что было бы с кораблем? А как бы смотрели мы в глаза товарищам, если бы испугались и убежали?..

Инструкция, долг, воинская честь, матросская дружба... И как венец всего – подвиг.

«Как же рождается он, подвиг?» – часто спрашивает себя Александр Коренюгин, старшина первой статьи с одного из кораблей. Ему двадцать три года. Он, как и тот молодой матрос, что читал в клубе свои стихи, завидует тем, кто брал Зимний и штурмовал Перекоп, кто прошел с боями от Волгограда до Берлина.

Первым спрыгнуть с десантной баржи и под кинжальным огнем устремиться на вражеские доты, увлекая за собой моряков... Израсходовав боезапас, не раздумывая ни секунды, пойти на таран вражеского самолета... Мгновение, высочайший взлет души – вот он, подвиг.

А как же вся прошлая жизнь героев? Ведь росли они, воспитывались среди советских людей, работали, находили друзей, любили, боролись с трудностями, крепли физически и духовно... Не было ли все это преддверием к тому великому, что свершили они во имя Родины?

Ведь и знаменитый черноморец Цезарь Куников был когда-то обыкновенным, может, даже таким, как Петр Фисюк или Василий Лисица. И вполне, возможно, что, как и Фисюку, кто-то старший втолковывал ему: «Нужно вам это, нужно!..» – и он точь-в-точь, как и Фисюк, которого Коренюгин учил ходить на шлюпке, старался отвертеться от «лишних хлопот». Потом наконец понял: прав командир – и улыбался оттого, что пересилил себя, так же, наверно, как улыбается сейчас фисюк, довольный тем, что овладел греблей, стал спортсменом...

– Зачем вы учите нас, водолазов, трюмному делу? – спрашивал у Коренюгина Василий Лисица.

И в самом деле, зачем? Ведь вполне спокойно можно прожить и без этой дополнительной заботы.

Можно. Но стоит ли? Вот сам он, Александр, инструктор-водолаз и вместе с тем трюмный машинист первого класса. И корабль ему, как дом родной.

Взялся Василий Лисица за учебу. Ведь и в самом деле нехорошо не знать родного дома...

Может, и такое что-нибудь с тем же Куниковым случалось? Не сразу, наверное, вырабатывался характер, а постепенно, вот так же, возможно, как вырабатывается у Фисюка, у Лисицы. И опыт, почерпнутый у товарищей, пригодился, как наверняка пригодятся Фисюку его умение управляться с веслами, а Лисице – новые знания. И, кто знает, может, именно эта спортивная закалка поможет Петру, а способность заменить трюмного машиниста Василию совершить в будущем настоящий подвиг, не менее значительный, чем тот, который совершили Куников, Талалихин в дни войны, а моряки с вспомогательного корабля в дни мира...