- Что же вы молчите? - высовывая свои персты вперед, справился Крикунов.
- Я... я не знаю.
- Что не знаешь, как не знаешь? - удивленно, как бы испугавшись, спрашивает Крикунов.
- Ничего не знаю, - отвечает, глядя себе в ноги, Гришка.
- Отвечайте на вопрос, который вам задали, - и председатель повторил вопрос Крикунова:
- Почему вы вступаете в комсомол?
Гришка очнулся.
- В Кысыме потому, што, да потому, што, - и Гришка запнулся. - Я сам не знаю, почему. Потому, что хочу... да нет, нет, я знаю почему. Ну, не могу сказать, почему.
- Ну, как же так? - недовольно спросил председатель.
- Подождите малость... Вот потому, што все мои товарищи записались, - вырвалось у Гришки. Вон Митька с бондарного завода записался, Кузька из кузни тоже записался, Микитка вон косой.
- Прекрасно. Великолепно, - перебивает его Крикунов, закатив на этот раз глаза под лоб.
- Ну, а если Кузька, там, или Микитка запишутся в какую-нибудь приносящую социальное зло религиозно-одурманивающую секту. Ну, допустим, в массоны или иезуиты?
- Куды? - нахмурившись, переспрашивает Гришка.
- Ну, скажем, в массоны, товарищ, в массоны, - улыбался Крикунов.
Гришка ожесточенно ковырнул в носу, что было признаком, что он чего-нибудь не понимал, и начинал супониться.
- Што же это за удивительное слово «мацоны?» - думал Гришка. - Наверно што ни на есть самое матерщинное! А бес его знает, моде, и хорошее. Нет, наверно плохое, потому, если бы хорошее, все бы его говорили, а то первый раз слышу.
- Так как он по существу на этот вопрос еще не ответил, - вставая, сказал Лескин, - то я задаю этот же вопрос. Товарищ, ты сказал, что ты записываешься в комсомол потому, что твои товарищи записались? Хорошо. А если они запишутся в белогвардейцы, ты тоже запишешься?
- В белогвардейцы они никада не запишутся, - ответил опять робко Гришка.
- Почему не запишутся, а может быть, запишутся. Ты же не знаешь?
- Не запишутся, и конец.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
На основании поэтического материала, присланного в редакцию «Смены»