Как его принимали

- Что же вы молчите? - высовывая свои персты вперед, справился Крикунов.

- Я... я не знаю.

- Что не знаешь, как не знаешь? - удивленно, как бы испугавшись, спрашивает Крикунов.

- Ничего не знаю, - отвечает, глядя себе в ноги, Гришка.

- Отвечайте на вопрос, который вам задали, - и председатель повторил вопрос Крикунова:

- Почему вы вступаете в комсомол?

Гришка очнулся.

- В Кысыме потому, што, да потому, што, - и Гришка запнулся. - Я сам не знаю, почему. Потому, что хочу... да нет, нет, я знаю почему. Ну, не могу сказать, почему.

- Ну, как же так? - недовольно спросил председатель.

- Подождите малость... Вот потому, што все мои товарищи записались, - вырвалось у Гришки. Вон Митька с бондарного завода записался, Кузька из кузни тоже записался, Микитка вон косой.

- Прекрасно. Великолепно, - перебивает его Крикунов, закатив на этот раз глаза под лоб.

- Ну, а если Кузька, там, или Микитка запишутся в какую-нибудь приносящую социальное зло религиозно-одурманивающую секту. Ну, допустим, в массоны или иезуиты?

- Куды? - нахмурившись, переспрашивает Гришка.

- Ну, скажем, в массоны, товарищ, в массоны, - улыбался Крикунов.

Гришка ожесточенно ковырнул в носу, что было признаком, что он чего-нибудь не понимал, и начинал супониться.

- Што же это за удивительное слово «мацоны?» - думал Гришка. - Наверно што ни на есть самое матерщинное! А бес его знает, моде, и хорошее. Нет, наверно плохое, потому, если бы хорошее, все бы его говорили, а то первый раз слышу.

- Так как он по существу на этот вопрос еще не ответил, - вставая, сказал Лескин, - то я задаю этот же вопрос. Товарищ, ты сказал, что ты записываешься в комсомол потому, что твои товарищи записались? Хорошо. А если они запишутся в белогвардейцы, ты тоже запишешься?

- В белогвардейцы они никада не запишутся, - ответил опять робко Гришка.

- Почему не запишутся, а может быть, запишутся. Ты же не знаешь?

- Не запишутся, и конец.