Как быть? Кем быть?

Но вернемся к тем, кто выбор своего места в жизни, в обществе откладывает на «послешкольное», «послевузовское» время, кто внутренне стремится уйти от самостоятельного решения: кем ему быть?

Наша школа сделала в последнее время попытки помочь подростку найти себя, но сделано это, по-видимому, не совсем удачно. Жесткая регламентация профессий, нежелание и отчасти техническая невозможность учесть интересы школьников — все это привело к напрасной трате многих сил и средств.

Видимо, связь школы с жизнью не так просто осуществить. Иначе заставить бы одних школьников мастерить табуретки, других — шить трусики, третьих — токарить — и проблема решена. Связать подростка с жизнью — это помочь ему осознать себя как личность.

Анкетирование, цель которого — выяснить интересы школьников, увлекает сейчас кого угодно: журналистов, писателей, комсомольских работников, социологов, но только не педагогов! А им есть над чем задуматься.

Но статья эта обращена, как говорится, не только к «большим», но и к «маленьким». Школьники не мертвый материал, из которого учителю, школе предстоит создать новоявленного Пигмалиона. Это «материал» чрезвычайно живой. Школа только помощник. Учитель не может и не должен переложить на свои плечи все: так сказать, жить за своего ученика. Подросток должен пытаться разобраться в себе сам, от него нужно требовать этих усилий. Они формируют самостоятельность личности.

Давайте заглянем в будущее тех, кто «завалился», не прошел по конкурсу. Одни, верные своей мечте, постарались попасть рабочими на тот завод, куда хотелось прийти сразу инженером, или курьером в газету, где мечталось стать специальным корреспондентом, или санитаркой в больницу, где мнилось стать со временем главным врачом. А другая часть? Другая просто устроилась, чтоб «не пропадало зря время». И пойдут годы, полные разочарования и скуки. Кто знает, может, ядовито-зеленые плюшевые чудовища созданы именно каким-нибудь мальчиком, который не выдержал экзаменов в институт международных отношений, или девочкой, которая хотела в астрономы...

Начнутся неизбежные эксперименты. Поздние эксперименты и поиски, от которых стонут начальники отдела кадров: «Текучка!» Государству все эти разочарования и «поиски личности» влетают в копеечку. (Родителям «личности», кстати, тоже.) Я могу привести цифры из своего блокнота. В Калуге, например, на фабрике, где делают пианино, в пианинозаготовительном цехе нужно обучать человека не меньше двух месяцев, причем в первый месяц он получает 40 рублей, а во второй — 75 процентов того, что положено рабочему 1-го разряда, остальное — с выработки. Монтажника надо учить четыре месяца, настройщика — шесть. И вот, представьте, их обучают, обучат, а они разочаруются и уйдут.

На фабрике «Аккорд» (мне приходилось уже о ней писать) я запомнила работницу Афончикову. Она выучилась на грунтовщицу, но охладела к этому занятию; ее обучили специальности оклейщицы, бросила и это — ушла. В Москве, на заводе «Готовальня», на револьверном участке часто обновляется состав станочниц. Помню одну девчонку, с которой я рядом работала. Ее звали Рая. Ей было лет 20, когда она пришла на завод с Центрального телеграфа, потом ушла на завод «Физприбор», позже — в магазин. Писала я и о калужанке Тамаре Ивановой, сменившей шесть профессий за несколько лет, и о Любе Воробьевой, сменившей до 22 лет восемь профессий.

Дело в том, что, выбирая профессию, человек в 18 лет, очевидно, должен уже уметь оценить свои возможности и думать о своем будущем, задаваться вопросом: что я могу дать обществу? Ведь от этого, кстати, зависит и вторая половина дела: что общество даст тебе?

Обществу выгодно, чтобы каждый из вас выбирал дело как можно ближе к склонностям. Только любимое занятие может взять всего человека. Творческий потенциал — это наиболее трудно поддающиеся учету ресурсы — тоже богатство общества, его сокровищница. Но есть одно сложное и щекотливое обстоятельство на пути человека к облюбованному делу: предел его возможностей, способностей.

Думается, что Андрей Петров из Подольска, учившийся и в обычной средней школе и в специальной физико-математической, лучше и вернее оценивает свои возможности — возможности будущего инженера, яснее представляет себе характер будущей работы, чем, допустим, Лида Терентьева из г. Кемерова, которая собирается стать следователем, потому что прочла несколько книг на эту тему и там все «так романтично!».

Из ста анкет в девяноста пяти ребята с возмущением пишут, что ни в коем случае не материальный, только моральный фактор влияет на их выбор. Т. Новикова из Калининской области, например, сознает, что «в нашей жизни деньги играют еще большую роль», но все-таки пишет, что «материальная сторона ее не интересует». Ольга Шахлович из Одессы признается, что «о материальном положении не задумывалась», а один товарищ из Ленинграда даже написал, что считает людей, думающих о материальном факторе, «просто развращенными».

Высказывая такие мысли, такие свои убеждения, мальчики и девочки, привыкшие жить на полном родительском пансионе, обнаруживают полную неподготовленность к переходу на роли взрослых людей, которым пришла пора самостоятельно зарабатывать хлеб. Приносить в семью деньги. Выходить из пеленок. Все они защищают как атрибут личного достоинства право парить в эмпиреях, отдаваться «чистой науке», предоставляя папе с мамой грубые земные дела.

«Мой папа — слесарь, мама — акушер. Я хочу стать искусствоведом. Я не знаю и знать не хочу, сколько получает искусствовед. Главное — что мне нравится специальность», — так пишет Зина С. из Ленинграда. А у мамы с папой, кроме Зины, еще трое детей — младше Зины.

Нет, речь идет не о том, чтобы выбирать себе дело в зависимости исключительно от денежных соображений, но учитывать их просто необходимо — это не только жизненный вопрос, это вопрос достоинства взрослого человека, его чести, его нравственности, если хотите.

В. И. Ленин говорил, что настанет время, когда «люди настолько привыкнут к соблюдению основных правил общежития и когда их труд будет настолько производителен, что они будут добровольно трудиться по способностям».

Но, должно быть, когда это произойдет, люди уже найдут способ безошибочно совмещать свои способности с наклонностями, и для них станет непреложным правилом наслаждение трудом.

Мы должны работать для этого времени сейчас, сегодня. Мы — это не только журналисты, писатели, Академия педагогических наук. Это вы сами, вы, только ступившие за школьный порог, и те, что идут за вами.

Как это делать? Миллионы способов. Быть более любознательным, проверять свои способности в кружках, секциях, обращаться к помощи и совету специалистов в облюбованном деле, к учителям, наконец. Вы — к учителям, а не они (не только они!) — к вам! Максимум энергии! Максимум личных усилий!

Я с удовольствием привожу здесь выдержки из письма Владимира Гайдука (г. Владимир), который решил поступить в мединститут. Владимир загодя решил проверить себя, но так как оказалось, что в медучилище берут только «медсестер», а «медбратьев» нет, то человек пошел в «Скорую помощь» и стал внештатно работать санитаром. (В школе он учился на радиста.) «Покупаю, читаю учебники, брошюры по медицине. Несколько дней в неделю хожу дежурить в «Скорую». Выезжаю с врачами на вызовы, наблюдаю за их работой, где надо, помогаю». Так пишет Володя. Картина, нарисованная в этом письме, представляется мне в какой-то степени образцом отношения к будущему призванию, она говорит о серьезности отношения к своему будущему.