Вот Баст снова появился. Правый глаз сузился до размеров щелки в телефоне - автомате и зловеще поблескивал из желтого здорового синяка. Видимо, дни, проведенные в четырех стенах, не прошли для него даром. Всякий нормальный человек всегда может держать при себе свои мысли, так мне кажется, но достаточно было взглянуть на физиономию Баста, и сразу становилось понятным: он что - то задумал!

Буквально в этот же вечер я понял его гнусные намерения.

Все ребята на Серпуховке знают Римму. Когда она была поменьше, то вместе с нами ходила на каток, играла в казаки - разбойники! Своя девчонка! Все мы были влюблены в нее, но она никому не отдавала предпочтения и держалась со всеми одинаково. Теперь Римма не ходила с нами по улицам: ведь учиться в институте нелегко, да и бесцельное разгуливание не для нее.

Последние полтора месяца мы часто видели, как ее провожал какой - то паренек с большими серыми глазами. «Как фары!» - даже сказал однажды Борька Длинный, а он всегда находил меткие словечки. Во всяком случае, этот паренек нам не нравился. Мы все чувствовали себя обиженными, к тому же хотели бы видеть рядом с Римкой парня покрасивее: ведь она была для нас идеалом. Но ничего не поделаешь, ей понравился такой, и мы должны были относиться к нему так же, как к ней.

И вот Баст задумал отыграться на сероглазом. Этим он хотел восстановить свою репутацию самого отчаянного парня на Серпуховке. Я бы сказал, самого отчаянного дурака на всем свете!

В субботу, накануне майских праздников, мы, как обычно, прогуливались по улице. Баст шел впереди, но был настороже, наученный горьким опытом. Он долго присматривался к намеченной «жертве», прежде чем высказаться.

Часов в одиннадцать мы увидели Римку с неизменным провожатым. Она приветливо кивнула нам. Мы тоже ответили ей. Только Баст отвернулся в сторону.

Он стоял, упершись глазами в люк канализации до тех пор, пока за ними не захлопнулась дверь парадного. Не знаю, что они там делали, мне это было безразлично, но сероглазый всегда заходил следом, а выходил минут через десять с лицом, сияющим, точно электрическая лампочка в пятьдесят свечей. Но, повторяю, мне это было безразлично.

Прошло несколько мгновений. Баст, не глядя на нас, боком подошел к двери и резко распахнул ее. Мы увидели из - за его спины, как Римка, стоявшая в подъезде, испуганно оглянулась. Губы ее дрогнули.

- Тебе чего?!

Парень с серыми глазами стоял около стенки, правое плечо было испачкано мелом. Он глядел то на Римму, то на Баста, не зная, что делать.

Баст тряхнул чубом и гнусаво сказал:

- С кем спуталась, с...? Вот я ему сейчас фонари - то разобью...

Он не успел досказать, как Римка залепила ему звонкую пощечину и, повернувшись к сероглазому, уткнулась ему в грудь, заплакала. Тот хотел броситься на хулигана, ударить его, чтобы тот заорал от боли, но Римка висела у него на плече и не давала сдвинуться с места.

Баст, хотя и получил по физиономии, но был доволен: боится меня, боится! Мы же стояли как парализованные, только одна мысль мелькнула у меня в голове:

«Рожа, как сковородка, плюнуть - вот зашипела бы!»

И я, наверно, так и сделал бы, если бы Римка не бросилась домой, вверх по лестнице. Парень, освободившись, подошел вплотную к Басту и взглянул ему прямо в глаза. Я читал, что глаза могут светлеть от ярости, но не верил этому. Теперь же я сам увидел, как серые глаза Римкиного товарища побелели. Баст отступил назад на два шага и хриплым голосом прошептал:

- Ребята, глядите - ка, потеха! Ха - ха!...

Но его смех повторило только глухое эхо парадного. Мы стояли и с ненавистью глядели на этого мерзавца. Игра его была проиграна. Перед ним стоял Римкин друг, сзади - мы. Голова Баста вдалась в плечи.

- Извинись, подлец! - слегка заикаясь от волнения, сказал сероглазый.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.