- Нет, не думал, но как вам могло это придти в голову?
- А вы представляете, что стало бы с ЮФФТом, если бы это могло осуществиться?.. Все из фарфора! Ни фаянсовых, ни гончарных, ни кирпичных глин, - ничего. Все - чистый фарфор, и по цене гончарных изделий. Посуда фарфоровая, крыши на домах - фарфоровые...
Петр Нилович смотрел на нее с изумлением. Он начинал понимать, вдумываясь, какой огромный смысл был в ее вопросе и какая поразительная мысль была ею высказана.
- Позвольте, - перебил он ее, - вам самой пришла в голову эта мысль?
- О, нет! - поспешила она отречься, - не считайте меня такой умной. Нет, это я еще от отца слышала и от одного самоучки - химика, ученика моего отца. Потом, когда я в нашем производственном кружке основательно познакомилась со всеми тонкостями гончарного производства, я увидела, что это не пустая мысль... Если в природе каолинизация происходила или путем выветривания или путем вулканизации, то почему тот же самый процесс нельзя производить путем электролиза, например...
При всей необычности обстановки, в которой происходил этот разговор, Тележников не мог не увлечься высказанной идеей. Впрочем, навстречу идее тотчас же выступили обычные хозяйственно - практические соображения.
- Электролиз? - воскликнул он, - ну, это заранее погибшее дело. Слишком дорого будет стоить! А нас всегда интересует, прежде всего, вопрос о том какую выгоду несет нам то или иное открытие или изобретение. Если искусственное насыщение каолином тощих глин станет дороже, чем добыча обычным порядком фарфоровых глин, черта ли в том, если мы и сумеем осуществить искусственную каолинизацию...
- Но, Петр Нилович, надо же...
- Ну да, надо проверить, подумать, сообразить, - вновь перебил ее он, - я как приеду, первым же делом дам нашим химикам и инженерам такое задание...
Он встал; девушка поднялась также.
- Лодок не видно, - сказала она, всматриваясь в туман над рекою, - вы хотите идти назад? Он покачал головой.
- Нет, нет. Мне вообще хочется походить...
Она, опираясь на его руку, пошла с ним рядом с такою же простотой, как шла сюда. А он шел с этой необыкновенной девушкой, таившей в своей красивой голове такие твердые и жесткие мысли, и ощущал ее возле себя, как удивительную находку, которой невозможно было, как редкостью, не дорожить. Он спросил с горькой улыбкой:
- И вы всего только упаковщица склада?
- О, я очень довольна. Это дало мне возможность жить в Москве и превратиться из фабричной девчонки в сознательную работницу.
- Мы жалуемся, что нам не хватает людей. Но на самом деле мы страшно богаты людьми, если у нас для вас не нашлось другой работы...
- Нет, вы как бы с луны свалились, - ответила она. - Я вам повторила только чужую мысль, мысль моего отца. Отец мой умер за станком и никогда не был ничем выше гончарного мастера. А его ученик, - химик, который сейчас занят разработкой его завещания. Разве он отличался чем - нибудь от мальчишек завода? Мы все одинаковы. Что удивительного во мне?
Она произнесла все это залпом и засмеялась, должно быть, почувствовав сухость и деланность своей речи. (Продолжение следует)
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Лаборатория движения