Матч только начался, и Игорь с явной неохотой выключил телевизор. Похоже, я пришел не вовремя...

Слово за слово, выясняется: именно таким я его и представлял — отзывчивым, улыбчивым, каким-то мягким, но при этом умеющим жестко отстаивать свою точку зрения. Он молод, обаятелен и талантлив. Спектр его творчества широк, многообразен, он уверенно и свободно переступает жанровые рамки. Во всех официальных и негласных хит-парадах его песни на почетных местах. Придя к выводу, что при таком наборе качеств Игорь Николаев просто-таки обязан проникнуться осознанием собственной значимости, я попытался «задеть струну величия».

— Когда десять лет назад ты отправился с Сахалина покорять Москву, предполагал ли, что станешь популярен?

— Я не считаю себя популярным, популярны мои песни. А в столицу ехал с другим «багажом» — музыкальную школу окончил как скрипач, а в музучилище занимался на теоретическом отделении, пробовал сочинять фортепианные пьесы, хоры, кантаты. Если представить себе некую музыкальную квартиру, то я довольно долго бродил по коридору, неуверенно стучась то в одну, то в другую дверь. Очень признателен Михаилу Таничу — он ввел меня в комнату эстрады, и мне стало понятно: «жить» надо здесь. Музыку нельзя делить на «серьезную» и «дешевую», существует единственный критерий — хорошая или плохая. Я абсолютно убежден: так называемая классическая музыка бывает столь же неудачной и слабой, как худшие эстрадные образцы. Не принимаю вообще слова «классическая» применительно к любой музыке, исполненной симфоническим оркестром или пианистом. Композитора ценю по умению делать миниатюру, мои любимые произведения — мазурки Шопена, прелюдии Шостаковича. В музыке на первом месте — мелодия. Уже потом она обрастает гармонией, стилем, аранжировкой. «Аве Мария» может быть исполнена под рояль, оркестр, просто а капелла. Вступление к Пятой симфонии Чайковского или его Четвертая симфония — невозможно не слушать! Но при этом сколько звучит и занудной, неинтересной симфонической музыки. Эстрада тоже может быть бездарной или впечатляющей. Но у эстрады есть плюс — свобода эксперимента. Мне вот захотелось сделать «Балет» с большим симфоническим оркестром, и, думаю, песня от этого выиграла.

— Но вот «Комарово», например, вызвала целую волну упреков со стороны твоих коллег-профессионалов. Хотя и стала очень популярной, если брать за критерий «всехности» количество перепевок, пародий, перетекстовок и частоту исполнения на самых различных празднествах — от свадеб до проводов призывников...

— Эта песня и писалась для молодежного вечера в Останкине, посвященного армейскому призыву. Я служил тогда в армии и получил трехдневный «творческий» отпуск для работы на телевидении. Пригодился подаренный мне Таничем сборник его стихов. В студии попросили «что-нибудь веселенькое». Два часа было в моем распоряжении. Судорожно хватаю палочку-выручалочку — все тот же сборник — и вот «на недельку до второго». Получил в награду еще три дня увольнения и был жутко счастлив. То, что песня станет шлягером, без всякого кокетства уверяю, даже не предполагал. Вообще в армии сочинял мало — два магнитофонных альбома, которые мы потом записали с Александром Кальяновым, плюс несколько вещей для эстрады.

Композитор Николаев появился в назначенный срок, когда маститые авторы или исписались, или отдыхали, и на эстраде образовался дефицит песен-боевиков. Это, пожалуй, связано еще и с тем, что «легкий» жанр несколько отяжелел от смешения стилей, словно бы эстрада готова была разродиться новым направлением, как случилось десять лет назад с «диско». На вопрос, «легко ли быть молодым» певцом, композитором, поэтом, сегодня ответ прост (почти по Козьме Пруткову): если талантлив, будь им. Певцом, композитором — кем угодно...

— В последнее время мне интересно писать стихи. Дело не в том, что несколько песен, написанных на мои слова, стали известными. Я имею в виду другое. Песенный текст и поэзия для меня совершенно разные вещи...

— А как же твои романсы на стихи Мандельштама и Цветаевой?

— Романс — не песня, он живет в той же самой стихии, что и поэзия. Это своеобразное высказывание композитора по поводу стихов. Собственно, вопрос к любому автору «Что пишется сперва — стихи или музыка?» — обречен на ответ: «Когда как». Мне всегда интересно работать над песней от ее рождения до самых последних стадий — аранжировки и исполнения. Как-то у меня состоялся азартный спор с музыкантами: а станет ли песня, еще в «материале» назначенная быть шлягером, популярной, если ее исполнит человек с незнакомым лицом? Для того чтобы проверить наши выводы, решил петь сам.

— И стал еще более популярен...

— Есть у Маршака такие строки: «Ты старомоден — вот расплата за то, что в моде был когда-то». Но только разговор об этом уместнее вести в конце творческого пути. Болезненно именно похмелье «выхода из моды». А когда человек на вершине, он сам этого не замечает. Система координат меняется...

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.