Успех был феноменальный! В первый же год картину продали в 130 стран мира. Но, несмотря на это, ее долго не подпускали ни к одному фестивалю, даже советскому. Космонавты, у которых появилась традиция смотреть «Солнце…» перед полетом на орбиту, трижды выдвигали ее на Госпремию. И каждый раз Госкино и Комитет по Госпремиям  единогласно ее «заворачивали». Уникальный случай в истории кино: госпремия за картину была вручена создателям аж через 27 лет после ее создания, в 1997 году  - по специальному указу президента Бориса Ельцина.  Кстати, Государственную премию за свою роль тогда же «получил» и Павел Луспекаев. С припиской в скобках: «Посмертно». И все-таки он успел попробовать на вкус это сладкое слово «слава».

…Конец марта 1970 года. «Белое солнце пустыни» - впервые на широком экране. Луспекаев  радовался как ребенок. 
           Актер и режиссер Михаил Козаков вспоминал: «Паша купил три билета в кинотеатр «Москва», и мы с ним и моей тогда двенадцатилетней дочерью пошли в кино. Была ранняя весна, он медленно шел по улице, опираясь на палку, в пальто с бобровым воротником, в широком белом кепи-аэродром - дань южным вкусам, и волновался, как мальчишка. Фильм начался. Когда еще за кадром зазвучал мотив песни Окуджавы и Шварца «Не везет мне в смерти, повезет в любви», он толкнул меня в бок и сказал: «Моя темочка, хороша?»  

После фильма он рассказывал о съемках, хвалил Мотыля, подмигивал мне, когда прохожие улыбались, оборачиваясь на него: «Видал, видал, узнают!» Теперь тебя уже никогда не забудут, - пообещал я ему. - Журналисты станут брать у тебя интервью, фотографы замучат вспышками. Привыкай!»  «Да, буду привыкать», - ответил Паша».

Вскоре Луспекаев получил сразу три новых предложения сниматься – отныне его увечья режиссеров не смущали. Актер дал согласие сыграть майора НКВД в приключенческой ленте Григория Аронова  «Зеленые цепочки», одну из главных ролей в музыкальной комедии Константина Воинова «Чудный характер» и Вилли Старка – в картине «Вся королевская рать», которую снимал Михаил Козаков. В ней также участвовали Татьяна Лаврова и Олег Ефремов. На 18 апреля были назначены съемки очередного эпизода, а 17-го у  Луспекаева был выходной. Утром ему позвонил в гостиницу Козаков. Как рассказывал сам Михаил Михайлович: «Он как-то странно говорил, путано. Спрашивает меня: «Ты снимаешь сегодня? Счастливый, я не люблю сидеть в номере… Ну, давай, работай». Вот это «Давай, работай» - последнее, что я услышал от него. Я приехал на студию, смотрю, мне навстречу бежит Володя Орлов – второй режиссер, говорит: «Паша умер». Я сначала не понял: «Какой Паша?» «Паша, Паша Луспекаев»…

Спустя всего 18 дней после премьеры «Белого солнца пустыни», Павел Борисович  умер от разрыва аорты в московской гостинице «Минск», не дожив трех  дней до своего сорокатрехлетнего дня рождения. Болезнь все-таки достала его…   

Самое удивительное, что даже с его похоронами вышла нестыковка. Сначала,  оказалось, что его просто … негде хоронить. В те дни отмечали столетие со дня рождения Ленина, и государство закрыло все московские кладбища: дескать, в такой праздник трупы могут и в моргах полежать. Михаил Козаков попросил помочь председателя правления ВТО Михаила Царева, но получил отказ. Пришлось купить гроб, нанять машину и везти тело в Питер. Но и там городские власти запретили траурную процессию в центре города как несовместимую с всенародными гуляниями. Тогда директор «Ленфильма» Киселев устроил панихиду на киностудии. Прямо там оформили зал, поставили гроб с телом, туда шли люди попрощаться с актером, и, по воспоминаниям очевидцев, «шли буквально колоннами». Потом окольными путями его «тайно» провезли на Северное кладбище...

Так закончилась жизнь  человека, который одной-единственной ролью вошел в историю и как великий актер, и как человек с несгибаемой волей. И память о нем живет не только в зрительских сердцах. Отныне российские таможенники считают Верещагина своим символом.  В его честь назван приписанный к порту Владивосток таможенный патрульный корабль «Павел Верещагин», стоят памятники Верещагину  в Кургане, Луганске, а в феврале 2014 года почти двух с половиной метровый монумент открыт в московских Филях - рядом со штаб-квартирой Федеральной таможенной службы. Бронзовый Павел Луспекаев запечатлен с маузером в руке на баркасе контрабандистов. Ниже выбита его знаменитая фраза: «Я мзду не беру, мне за Державу обидно!» 



• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.