Я видел Дворец студентов, отданный напрокат мебельной фабрике вместе с частью самодеятельности. Во время концерта работницы обсуждали: стоит ли свистеть или нет? Они были хорошо воспитаны и не засвистели. Но в зале громко хлопали стулья — это уходили возмущенные Зрители.

Я видел вечер отдыха студентов. В перерывах между танцами их развлекал массовик из Дома народного творчества. И еще я видел рисунки студентов в полутемном помещении изостудии дворца.

Руководитель изостудии Зоя Александровна Ивницкая говорила радостно:

— Вы знаете, они все без всякой школы, но очень способные. Вот смотрите, это рисовали во время поступления, а это — сейчас.

И, глядя на огромный путь, который прошли ребята по дороге к мастерству за каких-то полгода, я думал: почему весь Дворец студентов не прошел подобного пути? Ответ на этот вопрос я нашел за высокой дверью с золотой табличкой «Директор».

Кабинет директора огромен. Высокие окна, широкий балкон. Не знаю, может быть, для того, чтобы управлять мощным штатом уборщиц, и нужен такой кабинет, во всяком случае, это помещение больше подходит для изостудии или комнаты отдыха.

Я гоню от себя эту крамольную мысль и внимательно слушаю директора дворца Михаила Павловича Краснянского. Он рассказывает, из чего складываются доходы Дворца студентов. Дотация — двадцать тысяч рублей, сорок тысяч приносят курсы кройки и шитья.

Доход дают также кино и сдача зрительного зала на праздники различным организациям. Вот в кабинет входит представитель мебельной фабрики. За аренду зрительного зала фабрика заплатит дворцу сто пятьдесят рублей и столько же за концерт.

— Только чтобы концерт был хороший, — просит представитель фабрики. — А то в прошлом году наши были недовольны.

— Почему недовольны? В прошлом году у вас был наш театр миниатюр «Парнас», он всегда пользуется успехом. А сейчас мы вам дадим номера, отмеченные оценкой «отлично» на городском конкурсе.

Итак, концерт продан. Как его встречали зрители, я уже писал.

Представитель фабрики ушел, и Михаил Павлович продолжает свой рассказ.

— Мы многое купили для дворца. Будут мольберты, они уже оплачены, куплена новая киноаппаратура. По-новому будут оформлены стены дворца, это обойдется в четыре тысячи рублей. Такую же сумму заплатили за создание программ для оркестра Балатинского и для «Парнаса».

Краснянский говорит «куплено», «оплачено», а у меня ощущение, что студентов обворовали. Ведь еще год назад встречался я с ребятами из «Парнаса». Они тогда готовили эстрадное обозрение, писали его сами, или, как они говорили, их литературная группа. Может быть, эта группа не справилась? Но ведь можно было повесить в вестибюлях одесских вузов броские объявления: «Конкурс на лучшее эстрадное обозрение для театра «Парнас».

Сколько человек приняло бы участие в таком конкурсе! Сколько студентов вечерами за письменным столом пробовали бы на вкус каждую фразу?

А в консерватории разве не нашлись бы свои композиторы, которые создали бы новую программу для оркестра?

Но здесь не ищут. Здесь боятся поверить в творческие возможности студентов. Ведь приходили же к директору студенты художественного училища, просили: «Дайте нам немного известки, штукатурки, красок, и мы сами бесплатно распишем фресками стены дворца». Но директор не поверил. И вот за оформление заплатили четыре тысячи. Сколько плохих концертов было, дано ради этого? Это можно было бы подсчитать. Но никаким конторским книгам и ведомостям не учесть, сколько молодых способных литераторов, художников, музыкантов не пришло во дворец после этого отказа.

«Куплено, куплено, — повторяет Михаил Павлович, — Нужно еще многое купить, а денег мало».

Но если даже завтра будет закуплено все необходимое, Дворца студентов все равно не будет. Не будет хотя бы потому, что не чувствуют они себя здесь хозяевами. Как же это произошло?

Немного истории

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.