- До свидания, - тихо сказал Леша и вдруг шагнул к ней, прижал к стене.

- Ненормальный... Маме крикну. Отпусти, крикну сейчас, ненормальный...

- Не кричи, не надо, - чуть слышно повторял он, целовал ее волосы, плечи, платье, задыхался жуткой радостью, а когда шел по степи, возвращаясь к себе, нюхал свои руки, уносил на них ее запах, запах цветочного одеколона и жареных семечек. О, какой он был парень, Леша Круглое! Ужасно смелый парень! Теперь ему все было легко, а что?

Он пришел в общежитие после двенадцати. Назаров уже вернулся из клуба. Серый пиджак висел на стуле. В кармашке на груди голубой платочек, кружевной уголок. Сам Назаров стоял на коленях посреди комнаты, подстелил газету, чистил ботинки и напевал про букет из Ниццы, который навеял сны.

- Перестань скулить, - сказал Леша.

- Че-че? - сказал Назаров и поковырял пальцем в ухе.

- Скулить, говорю, перестань. Сапожная щетка хлопнулась об пол.

- Да я же тебя... Кабанера всякая командовать будет...

Назаров не успел подняться. Правой рукой Леша схватил его за ворот рубахи, рванул вверх, на мгновение разжал пальцы, прихватил заодно щетинистые волосы на затылке и, выставив вперед колено, со всей силой ударил об колено лицом.

- За что? - выплюнул Назаров.

- За здорово живешь. Дурак. Утром у Назарова под глазом висел ужасно здоровенный синяк. Сторож на шахте сказал: «Ручная работа. Большой мастер делал!»

Теперь Леша ходил в Еленовку каждый день. Татьяна угощала его варениками со сливами, топленым молоком. В молоке плавали лохматые красные пенки. Приходил Вадим. Втроем сидели на скамеечке в саду. С деревьев падали переспелые сливы. Было спокойно, бездумно, будто где-то рядом начинается дождь, теплый, редкий. Вадим рассказывал анекдоты. У него они были по сериям: детские анекдоты, анекдоты про ереванское радио и про рязанское радио, и еще про то, как муж уехал в командировку, а жена пошла в ресторан.

Татьяна стегала Вадика косынкой по плечу: «Ох, и хулиган же ты, Вадька». Татьяна краснела. Леша тоже краснел, кусал губу. Леша не рассказывал анекдотов, он думал, что когда-нибудь он расскажет Татьяне, как он ее очень любит. Она поймет, она умная. Потом он увезет ее на Оку, в Соколову-Пустынь. Там сейчас грибы, белые, колосовики, щелкни по нему пальцем - загудит. Эх, и красивая будет у них жизнь!

А пока каждый вечер сидели в саду. Вадик смешил. Иногда ходили в клуб. Как-то в воскресенье поехали в Енакиево.

День был жаркий, на остановке очередь. Леша остановил такси, сел впереди, а Татьяна с Вадиком сзади.

- В город, - сказал Леша. - Нам побыстрей.

Они приехали в город, вылезли на площади у автостанции. Напротив, из «Домовой кухни», несло жареным луком, ветер гнал по асфальту скомканные автобусные билеты, обертки от мороженого.

Леша купил мороженого, всем по эскимо. Сходили в кино. Посмотрели польский фильм «Особняк на Зеленой». Когда кого-нибудь убивали, Татьяна хватала Лешу за руку, говорила: «Ой!» Леша улыбался, сжимая ее пальцы, боялся взглянуть на Вадика, смотрел на экран.

После кино сфотографировались в «Срочном фото» на тарелке.

- Сколько вам тарелок? - спросил фотограф.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.